Когда Али вернулся в гостиницу, в холле ему передали письмо — оно было запечатано. Он механически огляделся — не следят ли за ним, и осторожно открыл письмо. Оно было от Александра Парвуса, — настоящее имя которого было Израиль Гельфанд, — известного революционера и деятеля русской и немецкой социал-демократии. Вначале он был очень близок с Лениным, но позже поддержал меньшевиков и сблизился с Троцким. Али знал, что Эмиль Рум как-то виделся с Парвусом, заинтересовавшись его идеей о «перманентной революции», которую тот проповедовал. В 1905 году Парвус активно участвовал в революционных событиях в России. Ездил в Санкт-Петербург, был арестован, судим, но ему удалось бежать из ссылки в Германию. Ныне он был замешан в скандале с присвоением гонораров русского писателя Максима Горького от постановки его пьесы «На дне» в Германии. Парвус предлагал Али встретиться утром в 9 часов. Очевидно, Парвус знал о его пребывании в Берлине через русских революционеров, с которыми он приехал в Германию. Али, однако, немного насторожился — он подозревал, что за ним следят, и, скорее всего, это делают русские шпионы. Али решил, что он побольше разузнает о сложившейся ситуации через своего приятеля Матвея Скобелева — это был единственный человек среди русских революционеров, с которым у него были близкие отношения, и вроде тот вполне доверял Али.
Уже был вечер, когда Али направился в сторону квартиры, которую снимал Скобелев, но перед тем, как дойти до цели, он петлял, заходил в магазины, чтобы убедиться, что за ним нет «хвоста». Убедившись, что он, вроде, чист, Али постучался к Скобелеву.
Сперва он решил прояснить ситуацию вокруг себя. Поэтому прямо спросил Скобелева:
— Я так полагаю, что мне не доверяют?
— Возможно, хотя я полагаю, что ты, хоть и увлекаешься несколько фантастическими идеями, но вполне болеешь за наше общее дело революции.
— Так в чем же дело?
— Начнем с главного. Ты даже не член РСДРП. Ты хочешь попасть на съезд партии в Лондоне, не будучи его членом.
— Я поддержал деньгами. Разве этого недостаточно?
— Думаю, что нет.
— Откровенно говоря, я не хочу светиться в каких-либо списках, которые могут попасть в руки русской охранке. У меня в Баку семья, и у меня могут быть проблемы, если я решу навестить их. Я в нынешнем «непартийном» качестве могу принести пользу.
— М-да… может, ты и прав. Но твой земляк Иосиф Джугашвили так не думает…
— Странный тип…
— Да, несомненно, мне он тоже не нравится. Но он хорошо ориентируется в региональных вопросах.
— Он жил в Баку. Я не знаю, чем я ему не понравился. Может, он знает моего отца. Да, мой отец — богатый человек и не любит всяких революционеров. Очевидно, если он узнает о моих взглядах, то разбушуется. Но ко мне это никак не относится. Вот твой отец тоже не из бедных…
— Дело не в социальном положении. Нам помогают достаточно состоятельные люди. Ведь многие понимают, что в России необходимы радикальные перемены. Я думаю, что мои однопартийцы ждут от тебя выбора. Или этот твой мистический лидер со своими фантазиями о так называемой революции с воздуха, то есть создании воздушного флота с непонятными перспективами, что может занять пару десятков лет, или люди с вполне приземленными идеями о вооруженном восстании здесь на земле…
— …которую только что русские войска подавили в крови… И это не первая попытка. По истории нам известно, что переворот кучки заговорщиков, как было у декабристов, не получился. Террор народовольцев тоже был обречен на неудачу. Теперь вот народная революция подавлена.
— Русская революция была плохо подготовлена. Нужны средства, мобилизация и нужный момент.
— Не кажется ли, что и на это уйдет пара десятков лет? Ведь Россия так отстала…
— Возможно, но другого пути нет. В Европе социал-демократия увлекается идеями реформаторского подхода, как, например, здесь, в Германии, об этом говорит Эдвард Бернштейн. И, возможно, через двадцать лет в Германии что-то изменится, хотя вряд ли радикально. Мы говорим о классе эксплуататоров. Даже если представить, что Германия все дальше пойдет по пути конституционной монархии, как Британия, эксплуататоры свою власть не отдадут. России же в любом случае нужна революция! И у нас даже гораздо больше шансов поднять еще раз народ. Просто нельзя ограничиваться пределами Российской империи. Надо распространить ее на Европу — только так мы выживем.
— Может, стоит объединить все усилия? РСДРП, немецкой социал-демократии, австрийской, нашего, как вы отметили, фантастического движения? Одно могу сказать, что у нашего лидера есть деньги. И он их медленно и верно увеличивает.