– Любо, любо!!! – радостно отозвались воины, собравшиеся за пиршественным столом высокого, роскошного дворца, построенного на холодных скалах Скандии-Навии возле просторного озера с чистой как слеза водой. – Слава могучему Тору! Слава непобедимому Одину!
Столы, вмещающие сотни широкоплечих мужчин, стояли вокруг огромного пылающего очага, на котором впору было зажарить сразу двух верблюдов, и они не помешали бы друг другу вращаться на вертелах. Но пока там не накопилось углей, готовкой никто не занимался. Гости пили брагу, закусывали ее капустой, солониной и рыбой и восхваляли щедрого хозяина, который собрал потомков великого Сварога на пир в честь рождения своего второго сына.
– Мой храбрый Тор! – Викентий осторожно опустил ребенка в колыбельку, позволив Уряде торопливо прикрыть его овчиной. – Ныне дарую тебе свой боевой молот, стук которого уже услышала половина мира! И пусть в твоих руках он потрясет вторую половину вселенной!
Бог войны, подтверждая сии слова, снял с пояса свое любимое оружие, вскинул, показывая всем тяжелую железную кувалду, а затем опустил в постель ребенка, под ноги мальчугана.
– Любо Тору! Любо Одину! – опять взялись за кубки, миски и ковши бесчисленные гости северной столицы. – Слава непобедимым богам войны!
Уряда недовольно посмотрела на хмельных воинов, прославляющих ее саму и ее чадо. Непрерывные вопли мешали малышу уснуть, а ему уже давно следовало сладко посапывать на боку, набираясь свежих сил перед едой. Славянка с надеждой посмотрела на русалку, что всегда защищала детей супруга от невзгод, но могучая Фригг невозмутимо сидела во главе стола, не догадываясь отправить маму с ребенком наверх, в уютную опочивальню.
Великий Один вернулся к пиршеству – бухнулся на лавку рядом со своею женой, крепко ее обнял, поцеловал в щеку. Сграбастал тяжелый золотой кубок, жадно осушил.
– Дозволь передать тебе добрые слова и пожелания моего народа, мой храбрый друг! – поднялся сидящий чуть ниже по столу крепкий рыжий воин в льняной рубахе, поверх которой был наброшен рысий плащ. – Поздравляя тебя с рождением ребенка и желая всего самого наилучшего, дети воды из Толленза посылают тебе в подарок сию секиру, дабы ни одна броня и ни одна голова не смогли устоять перед твоими ударами!
С этими словами гость вынул из-под стола и положил перед богом войны выточенный из цельного нефрита и отполированный до зеркального блеска топор на длинной рукояти, обитой золотыми накладками.
– Благодарю тебя, храбрый Ронан! – принял подношение бог войны и наполнил кубок. Поднял его. – Выпьем за моих верных союзников, отважных потомков русалок из города Толленза! Любо Толлензу!
– Любо, любо! – подхватили гости. – Слава детям воды! Слава Одину! Слава юному Тору!
Мужчины выпили, перекусили, и из-за стола поднялся другой воин, курчавый и черноволосый, с загорелым лицом:
– Дозволь передать тебе добрые слова и пожелания народа амазахов, великий Один! В сей радостный день они желают подарить тебе щит, дабы он оберегал тебя в дни битв от вражьих топоров, копий и черных взглядов! Сие оружие, неподъемное для смертных, должно доставить тебе удовольствие!
Мужчина положил перед богом войны сверкающий диск, полностью отлитый из бронзы, любовно отполированный и украшенный тремя переплетенными треугольниками.
– В честь великого Одина, его супруги всевидящей Фригг и его сына Тора, – пояснил гость.
– Благодарю тебя, хитрый Сарис, сын Ковенкона! Так выпьем, друзья мои, за славных потомков Сварога из далекого Танжера, и да пребудет мир и покой на землях осторожных амазахов! – провозгласил новый тост бог войны.
Следующим к столу подошел пузатый варяг с обветренным лицом, одетый в малицу, но не сыромятную, а замшевую, украшенную лентами с кожаной бахромой и кисточками на вороте и на руках, возле плеч.
– Дозволь передать тебе добрые слова и пожелания от всех солеваров севера, всемогущий Один, – низко склонился гость. – В сей радостный день мы желаем поднести тебе подарок. Сын небесных духов из закамских лесов уверил нас, что сие подношение доставит тебе несказанную радость.
Варяг положил на стол продолговатый замшевый сверток.
Хозяин пира, улыбаясь в предвкушении, развернул его и обнаружил обмотанный нитью берестяной свиток.
– Это еще что? – Бог войны поднес свиток к глазам и прочитал пахнущую дегтем надпись в две строки:
«Открыть в середине лета на Тихвинском волоке, на второй день после ливня».