Митинг, о котором рассказывал Прокофьев, состоялся ровно 21 год назад — 23 февраля 1991 года. Об этом митинге я пытался поговорить и с теми, кто был в то время оппонентами Прокофьева: с тогдашним председателем Моссовета Гавриилом Поповым, с одним из лидеров тогдашней «Демроссии» Аркадием Мурашевым и еще с некоторыми чуть менее знаменитыми демократами, ожидая, что они сейчас расскажут мне что-нибудь душераздирающее о том, как коммунисты сгоняли людей мерзнуть под красными флагами. Но никто ничего мне не рассказал.
Они просто не помнят, они не запомнили, они не обратили внимания на тот митинг, который бывший лидер московских коммунистов и 20 лет спустя считал своей большой политической победой. И я понимаю их — в 1991 году у советских демократов было слишком много всего интересного, чтобы зачем-то тратить внимание и нервы на какой-то там митинг уже почти отошедших в историю коммунистов из горкома КПСС.
У нас все любят играть в исторические параллели, поиграю и я. После путинского митинга в «Лужниках» я прочитал, может быть, сотню заметок, статей и постов в блогах, в которых люди, придерживающиеся антипутинских взглядов, подробно, с фотографиями, видеозаписями и просто пересказами каких-то историй доказывали, что митинг был неправильный, людям платили деньги, людей было меньше, люди расходились еще до выступления Путина, ну и так далее. Такое ощущение, что этот митинг, про который действительно и так все ясно без каких бы то ни было пояснений, для наших оппозиционеров — это главное событие в жизни.
Доказывая, что это был плохой, неправильный, неинтересный митинг, они добиваются ровно того же, чего хотели добиться его организаторы: превращают довольно пустое мероприятие в по-настоящему важное политическое событие. А между прочим демократы, победившие 20 лет назад, ведь еще живы. Можно было бы хотя бы позвонить им и спросить, как они реагировали на тот самый митинг, которым хвастался мне коммунист Прокофьев.
8 июня 2012. До 12 июня остаются последние дни, а Владимир Путин все не подписывает поправки к законодательству о митингах. Молчание Путина производит достаточно сильное впечатление на фоне той спешки, с которой поправки готовились, а потом принимались. Накануне рассмотрения в Госдуме ее спикер Сергей Нарышкин прямо говорил о сроке «до 12 июня», и было понятно, о чем идет речь — никто не знает, чего ждать от нового митинга на Болотной, и желание подстраховаться с помощью увеличенных штрафов и прочей борьбы с «массовым одновременным пребыванием граждан» было даже объяснимо с точки зрения той логики, которой у нас руководствуется власть.
Когда-то власть говорила, что свобода лучше, чем несвобода, сейчас власть поняла, что погорячилась и теперь для нее большие штрафы лучше, чем маленькие штрафы. Не было ведь до сих пор ни одного такого закона, который принимался бы настолько торопливо и увлеченно. Можно даже сказать, что это любимый закон Кремля. И вот его приняли, и теперь Кремль почему-то молчит, тянет время. Пресс-секретарь Песков объясняет, что Путин должен учесть все точки зрения по поводу этого закона, чтобы решить, подписывать его или нет.
Это такая политическая интрига, повод для прогнозов и версий. Подпишет или не подпишет? Я вообще-то думаю, что обязательно подпишет, сегодня или завтра, но дело даже не в этом. Мне кажется, что есть что-то унизительное для граждан, для общества, даже для депутатов в том, что главной интригой в истории этого закона оказалось именно ожидание подписи президента.
Не общественное обсуждение, которого просто не было. Не рассмотрение в парламенте, которое хоть и было долгим и напряженным, но конечный результат которого был известен задолго до «итальянской забастовки». Какой-то загадки, какой-то политической интриги там не было. Не было ничего драматичного и в принятии закона Советом федерации, разве что Ксения Собчак обиделась через Twitter на свою маму Людмилу Нарусову, которая собиралась голосовать против, но в итоге всего лишь покинула зал во время голосования.
На всех этапах своей недолгой судьбы антимитинговый законопроект вел себя предсказуемо и скучно. И на этом фоне загадочное поведение президента выглядит настолько странно, что даже кажется, что вся эта история с законом и была придумана не для того, чтобы действительно ужесточить наказание за участие в митингах, и тем более не для того, чтобы сорвать один конкретный митинг 12 числа.