Они разбили лагерь немного в стороне от поля битвы под развесистым деревом; оно походило на ореховое, но широкие коричневые листья, сохранившиеся на нем с прошлого года, напоминали сухие ладони с длинными пальцами. Они зловеще шуршали на ночном ветру.
Гимли дрожал. Они захватили с собой только по одному одеялу.
— Давайте разожжем костер, — предложил гном. — Опасности меня больше не заботят. И пусть сбегутся орки, как мошкара слетается летом на огонь.
— Если наши хоббиты прячутся где-то в Лесу, костер может привлечь их, — подхватил Леголас.
— А может привлечь и других, не орков и не хоббитов, — предостерег Арагорн. — Мы близки к земле предателя Сарумана. К тому же мы на самом краю Фангорна, а говорят, что опасно трогать деревья в этом Лесу.
— Но рохиррим устроили здесь вчера большой костер, — возразил Гимли, — и, как видите, рубили для него деревья. А потом благополучно ушли отсюда.
— Их было много, — не согласился Арагорн, — и им нет дела до гнева Фангорна, потому что они приходят сюда редко и не ходят между деревьями. Но наша дорога ведет нас в Лес. Поэтому будьте осторожны! Не срубайте живых деревьев!
— В этом нет необходимости, — сказал Гимли. — Всадники оставили достаточно щепок и ветвей, а в Лесу много бурелома.
И он отправился собирать дрова и разводить костер. Арагорн сидел молча, прислонившись спиной к дереву и глубоко задумавшись, а Леголас стоял на опушке, глядя в сгущающуюся тьму Леса и наклонившись вперед, словно прислушивался к каким-то отдаленным голосам.
Когда гном разжег яркий костерок, три товарища уселись вокруг него. Леголас взглянул на ветви дерева над ними:
— Смотрите! Дерево радуется огню!
Может, танцующие тени обманывали глаза, но путники увидели, как ветви наклонились к пламени, листья терлись друг о друга, будто замерзшие руки, попавшие в тепло.
Наступило молчание, и все внезапно ощутили присутствие темного незнакомого Леса — такого близкого и полного тайн. Через некоторое время Леголас снова заговорил:
— Келеборн предупреждал нас не заходить далеко в Фангорн. Знаете ли вы почему, Арагорн? Что рассказывал об этом лесе Боромир?
— Я слышал много рассказов и в Гондоре, и в других местах, — ответил Арагорн, — но если бы не слова Келеборна, я счел бы эти рассказы просто байками, которые люди сочиняют по невежеству. Я как раз хотел вас спросить, сколько правды в этих рассказах. Если уж лесной эльф этого не знает, откуда знать человеку?
— Вы путешествовали больше меня, — сказал Леголас. — В своей земле я ничего не слышал, кроме песен об онодрим — люди зовут их энтами, — живших здесь много лет назад: Фангорн очень стар, старше, чем могут помнить эльфы.
— Да, он стар, — подтвердил Арагорн, — стар, как Лес у Больших курганов, и даже еще старше. Элронд говорил, что эти два леса похожи, это последние остатки могучих лесов прежних дней, в которых Перворожденные жили, когда люди еще не пробудились. Но Фангорн хранит свои тайны. Я о нем ничего не знаю.
Они установили дежурство, и первым очередь выпала Гимли. Остальные легли и почти мгновенно уснули.
— Гимли, — сонно пробубнил Арагорн. — Помните: в Фангорне опасно срубить даже ветку с живого дерева. Но не отходите далеко в поисках сухих ветвей. Лучше пусть погаснет огонь. Будите меня в случае необходимости!
С этими словами он уснул. Леголас лежал неподвижно, сложив руки на груди, и с открытыми глазами блуждал в стране сновидений, как поступают все эльфы. Гимли, сгорбившись, сидел у костра и задумчиво водил пальцем по лезвию своего топора. Деревья шумели. Других звуков не было.
Неожиданно Гимли поднял голову: на краю освещенного пространства стоял старик и опирался на посох; на нем был серый плащ, шляпа с широкими полями была надвинута на глаза. Гимли вскочил, слишком удивленный в этот момент, чтобы вскрикнуть, хотя в мозгу его мелькнула мысль, что их захватил Саруман. Арагорн и Леголас, разбуженные внезапным движением гнома, сели. Старик не говорил и не шевелился.
— Ну, отец, что мы можем для вас сделать? — спросил Арагорн, вскакивая на ноги. — Грейтесь, если замерзли! — Он сделал шаг вперед, но старик исчез. Даже следов его поблизости не было видно, а далеко идти они не решились. Луна зашла, и ночь была очень темной.
Неожиданно Леголас издал крик:
— Лошади! Наши лошади!
Лошади исчезли. Колышки, к которым они были привязаны, оказались выдернуты. Три товарища стояли молча и неподвижно, угнетенные новым ударом судьбы. Они находились на краю Фангорна, и бесконечные лиги лежали между ними и людьми Рохана, их единственными друзьями в этой обширной и опасной земле. Им показалось, что где-то далеко в ночи слышно ржание лошадей. Потом все затихло, только по-прежнему шуршал холодный ветер.