Пиппин и Мерри сели. Их охранники-изенгардцы ушли с Углуком. Но если у хоббитов и возникли мысли о бегстве, то они тут же угасли. Длинные волосатые руки схватили их обоих за шеи и свели вместе. В полутьме они увидели огромную голову и отвратительную рожу Гришнака; его смрадное дыхание коснулось их лиц. Он начал их ощупывать. Пиппин задрожал, когда холодные чужие пальцы скользнули по его спине.
— Ну, мои мальчики! — прошептал Гришнак. — Наслаждаетесь отдыхом? Или нет? Немного неудачное место, может быть, — с одной стороны мечи и хлысты, с другой — копья! Маленький народец не должен был вмешиваться в дела, которые слишком велики для него. — Его пальцы продолжали шарить. Глаза горели.
Пиппин внезапно догадался: Гришнак знает о Кольце. Он ищет его, пока Углук занят. Вероятно, хочет взять его себе. Холодный страх охватил сердце Пиппина; в то же время он лихорадочно соображал, как же можно использовать желание Гришнака.
— Не думаю, чтобы вы нашли его так, — прошептал он. — Его нелегко найти.
— Найти его? — повторил Гришнак, и его пальцы замерли и ухватили Пиппина за плечо. — Что найти? О чем это ты говоришь, малыш?
Несколько мгновений Пиппин молчал. Потом из глубины его горла вырвалось:
— Голлм, голлм. Ничего, моя прелесть, — добавил он.
Хоббиты почувствовали, как сжались пальцы Гришнака. Орк тихо присвистнул.
— Вот он что имел в виду? Очень, очень опасно, мои малыши!
— Возможно, — сказал Мерри, угадавший замысел Пиппина. — Возможно, и не только для нас. Но вы лучше знаете свои дела. Хотите получить его или нет? И что вы нам за него дадите?
— Хочу ли я? Хочу ли я? — как бы в удивлении повторял Гришнак. — Что я дам за него? Что вы имеете в виду?
— Мы имеем в виду, — сказал Пиппин, осторожно выбирая слова, — что обыск во тьме ничего хорошего не даст. Мы можем сберечь вам время и избавить от беспокойства… Но вначале вы должны развязать нам ноги, или мы ничего не сделаем и не скажем.
— Мои дорогие маленькие глупцы, — просвистел Гришнак, — все, что вы имеете и знаете, будет у вас взято в должное время — все! Вы еще пожалеете, что мало знаете, чтобы удовлетворить спрашивающего, и весьма скоро. Не будем торопиться на допрос. О, не будем! Как вы думаете, для чего вам сохранили жизнь? Пожалуйста, дорогие малыши, поверьте мне: мы это сделали не из-за доброты. Это даже не ошибка Углука.
— Этому легко поверить, — сказал Мерри. — Но вы еще не доставили добычу домой. И, учитывая происходящее, не похоже, чтобы вам это легко удалось. А если мы придем в Изенгард, великий Гришнак не получит ничего — Саруман возьмет все, что найдет. Если вы хотите получить что-либо для себя, сейчас время действовать.
Гришнак начал терять спокойствие. Имя Сарумана, казалось, особенно разгневало его. Время проходило, и суматоха в лагере затихала. Углук и изенгардцы могли вернуться каждую минуту.
— У вас есть оно? — выпалил Гришнак.
— Голлм, голлм! — сказал Пиппин.
— Развяжите мне ноги, — потребовал Мерри.
Они чувствовали, что орк дрожит от сдерживаемой ярости.
— Будь вы прокляты, грязные маленькие паразиты! — со свистом прошептал он. — Развязать вам ноги? Я развяжу все суставы в ваших телах. Думаете, я не смогу обыскать вас до костей? Я разрублю вас на куски. Мне не нужна помощь ваших ног, чтобы уволочить вас с собой.
Неожиданно он схватил их. Сила его рук была ужасна; он зажал хоббитов под мышками, закрыв в то же время их рты ладонями. Потом, низко наклонившись, двинулся вперед. Он шел быстро и тихо, пока не добрался до края холма. Здесь, выбрав место, где можно было проскользнуть незамеченным, он, как злая тень, скользнул в ночь вниз по склону, направляясь к вытекающей из Леса Реке. Там была широкая поляна, посреди которой горел один костер.
Пройдя дюжину ярдов, Гришнак остановился, всматриваясь и вслушиваясь. Вокруг было тихо. Он медленно двинулся дальше, согнувшись почти пополам. Потом снова остановился, как бы приготовившись к рывку. В этот момент справа от него появилась темная фигура всадника и фыркнула лошадь. Человек что-то крикнул.
Гришнак упал, прикрыв собой хоббитов, потом вытащил свой меч. Видимо, он решил скорее убить своих пленников, но не допустить, чтобы их освободили. Меч его сверкнул во тьме. Но тут в темноте раздался свист стрелы; направленная искусным лучником или судьбой, она пробила правую руку орка. Он выронил меч и закричал. Послышался топот копыт. Гришнак побежал, но копье догнало его и пробило насквозь. Он издал отвратительный вопль и замер.
Хоббиты лежали, прижавшись к земле там, где их оставил Гришнак. На помощь товарищу прискакал другой всадник. Лошадь его легко перепрыгнула через хоббитов, но сам всадник не заметил их, лежащих в эльфийских плащах и боявшихся пошевелиться.