– Но как же он это выведал?! — ахнул Фродо.
– Что касается имени, то Бильбо сам по глупости открыл, как его зовут. А где имя, там и страна, тут у Голлума сложностей не было, сумей только выползти наружу. И он выполз. Тоска по Кольцу, жажда вернуть его оказались сильнее, чем страх перед орками, сильнее, чем нелюбовь к свету. Через год–два он покинул свое горное убежище. Видишь ли, тяга к Кольцу в Голлуме осталась, но самого Кольца при нем уже не было — оно перестало разъедать его, и он немного ожил. Он чувствовал себя глубоким, дряхлым стариком, отвык смотреть на свет, а главное, смертельно проголодался. Света, то есть солнца и луны, он боялся все так же и так же ненавидел. Думаю, это уже неизлечимо. Но ему помогла хитрость. Он обнаружил, что от дневного света и лунных лучей можно спрятаться, и передвигался только глубокой ночью, в темноте, быстро и бесшумно, высматривая бесцветными, холодными глазами насмерть перепуганных или слишком беззаботных зверюшек. Новая пища и свежий воздух придали ему силы и дерзости. Как и следовало ожидать, вскоре он оказался в Чернолесье.
– Там ты и отыскал его?
– Там я его впервые увидел, — ответил Гэндальф. — Но прежде, чем там очутиться, он успел проследить путь Бильбо довольно далеко. От него трудно было добиться чего–либо определенного, поскольку он то и дело прерывал сам себя, ругаясь и угрожая. «Что у него было в кармансах? — повторял он. — Не хотел признаться, не хотел сказать. Лгунишка! Это был нечестный вопрос! Он первый обманул нас, да, да. Он нарушил правила. Надо было сразу задушить его, да, Сокровище мое! И мы это еще сделаем!» Вот образец его речей. Надеюсь, достаточно? Я вынужден был выслушивать это много утомительных дней. Но из намеков, которые он ронял, я догадался, что он дошлепал до самого Эсгарота и побывал на улицах Дейла, всюду подслушивая и заглядывая в окна. Никуда не денешься — новости о великих событиях гремели по всем Диким Землям, так что имя Бильбо было знакомо многим. Знали и страну, откуда он явился. Мы не делали тайны из того, каким путем Бильбо вернулся домой, на запад, и Голлум с его чутким слухом в два счета разузнал, что хотел.
– Почему же он не выследил Бильбо до конца? Почему не объявился у нас в Заселье?
– Хороший вопрос! Я как раз подхожу к этому. Думаю, что он так и собирался поступить. Он покинул Дейл и направился к западу, к берегам Великой Реки. Но там он почему–то свернул в сторону. Уверен — расстояния его не пугали! Что–то заставило его отклониться. Так думают и мои друзья, охотившиеся за ним по моей просьбе.
Первыми его выследили Лесные эльфы. Им это было нетрудно, так как след еще не остыл. Он шел напрямик через все Чернолесье, а потом обратно. Правда, поймать Голлума эльфы не смогли. Лес полнился страшными слухами. Переполошились даже звери и птицы. Лесные жители говорили, что в лесу поселилось жуткое существо, по виду призрак, а на деле — упырь: он–де взбирается на деревья и разоряет гнезда, проникает в норы и крадет детенышей, а то юрк в окно — и выискивает, где колыбелька. Но настичь его не удалось — на западной окраине Пущи след ушел в сторону. Видимо, здесь Голлум свернул на юг, ушел из заповедных эльфийских обиталищ и… пропал. Здесь я совершил серьезную ошибку. Причем далеко не первую, Фродо, хотя, боюсь, на этот раз роковую. Я оставил поиски. Дал ему уйти. Мне было чем заняться и о чем подумать в те дни. К тому же я все еще верил знаниям и опыту Сарумана.