Импульс магии, похожий на незримый кулак, сбил ее с ног и швырнул на землю.
— Что я хочу? — с издевкой расхохотался демон. — Этот мир, полный света и жизни, обратить в пылающие руины! Вот что доставляет мне радость и наслаждение! Это то, что мне нужно! А что мне нужно от вас? Ничего! Вы, обе, не можете мне больше ни содействовать, ни помешать! Этот мир — мой! Двух из опасных для меня врагов я обманул и запечатал, а третья не знает о том, что здесь творится! Победа! Я, ничтожный мусорщик, сумел утереть носы всем грозным богам вселенной! Наслаждайтесь картинами разрушения своего мира, ничтожества! Я, шикигами, жалкий раб, заставил всех считаться с собой!
Издевательский хохот демона не утихал еще несколько секунд, даже когда вокруг него сомкнулось пространственное искажение и жуткий скелет исчез.
Все кончено.
Ремилия в потрясении подняла руку и взглянула на кровь, текущую по ее ладони и запястью. Кровь Коакумы? Или Фландре?
— Это сон… — прошептала она в глубочайшем потрясении. Слезы скользнули из глаз вампирши и упали на бледное до синевы лицо ее сестры. — Это просто сон… сейчас я проснусь, и Сакуя… Сакуя удивленно скажет мне…
— Мне жаль, но это не сон. — прозвучал вдруг спокойный, с нотками сожаления, голос.
На том месте, где недавно парил скелет демона, порхал на искристых крыльях метровый геккон из драгоценных камней. Гарольд с сочувствием и глубокой печалью смотрел на удивленно уставившихся на него девчонок.
— Драконы не предавали Генсокье. — сказал геккон. — Но их творения не могут прийти вам на помощь, из-за того, что мой хозяин обладает большим приоритетом в командовании ими… вне зоны влияния драконов. Генсокье принадлежит не драконам и, потому, монстр, которому вынужден служить и я, может творить здесь все, что пожелает.
— Ты… — прорычала Ремилия, пытаясь собрать силы для новой атаки. — Ты… один из его рабов?
— Не это важно сейчас, дочь Рихарда. — ничуть не опасаясь нападения, ответил Гарольд. — Мне нужно знать — хотите ли вы вернуть то Генсокье, что знали? Хотите, чтобы эта катастрофа действительно обернулась лишь подобием ночного кошмара?
— Это возможно? — спросила Рейму.
— Да, возможно, хоть и труднодостижимо. Для этого вам нужно убить серого ящера. Ни больше, и не меньше. В его гибели — спасение и возрождение этого мира. Мой хозяин скопил в себе такое количество магической энергии, что, при ее высвобождении, возникнет перенасыщение пространства и произойдет явление, известное как «откат». Механизм самозащиты мира повернет время вспять и все вернется к истокам. К тому моменту, когда угрозы существования миру еще не было. Вам останется только память. Память и знание того, что случилось. Вы все… люди, йокай, и даже обманутые демоном феи, сможете сплотиться и, общими усилиями, не допустить повторения кошмара.
— «Откат»? Никогда не слышала ни о чем подобном. — сказала Рейму, но Ремилия взмахом руки заставила ее замолчать.
— Нам нужно убить серую ящерицу? Я не стану себя сдерживать, даже если этот «откат» не произойдет! Как можно прикончить эту тварь? Скажи мне, и я все сделаю!
— Трое защищали этот мир от произвола моего хозяина. — сказал Гарольд с печалью в голосе. — Но сейчас осталось лишь одно существо, которое мой хозяин действительно боится. Лорд Андрон пытался однажды вмешаться в судьбу Генсокье и девятихвостая лиса, Якумо Ран, изгнала его прочь почти без усилий. В этом была ее ошибка. Серого ящера нужно было уничтожить, чтобы он отказался от своих намерений. Пока его душа жива, он не забудет своих стремлений и желаний. Теперь, глядя на произошедшее, Якумо Ран не должна повторить ошибки. Она уничтожит серого ящера, высвободит магию и все вернется на круги своя. Призовите ее! Она нужна Генсокье, здесь и сейчас. Иначе… этот мир будет разорен безумным демоном.
— Только Якумо Ран? — удивленно переспросила Рейму. — Но кто те двое других?
— Пачули Нолидж…
— Пачули?! — Ремилия в удивлении оглянулась по сторонам, только теперь заметив, что волшебница, обосновавшаяся в библиотеке ее особняка, не участвовала в побоище.
— Мой хозяин обманул ее, подбросив интереснейшие книги и замкнув в библиотеке сильнейшей блокирующей схемой. Она даже не подозревает, что снаружи что-то происходит и останется в неведении до того момента, как мир рухнет в пропасть. А вторая… двурогая они, Ибуки Суйка.
— Суйка?! — настал черед Рейму удивляться. — Она-то чем опасна?
— Она гораздо сильнее, чем можно подумать, глядя на нее. — ответил Гарольд. — Вино сгубило немало великих людей. Хозяин сыграл на ее слабости и, опоив сильнейшим вином, запечатал. Теперь осталась только Якумо Ран. Но, пока она не здесь, от того, что хозяин еще не расправился с ней, мало проку. Умоляю, вызовите ее и спасите… всех нас.