Я сквозь одежду нащупала ключ в кармане. Он был на месте. Запах исчез. Потом возник опять — слабый, неуловимый, но вполне ощутимый.
На следующий день служанка принесла в мою комнату письмо от Жан-Пьера, в котором говорилось, что он должен видеть меня безотлагательно. Он хотел говорить со мной наедине, поэтому просил прийти на виноградник как можно быстрее, — там мы могли бы побеседовать спокойно. Он просто умолял меня прийти.
Я вышла в самый солнцепек, перешла через подъемный мост и направилась к виноградникам. Все вокруг, казалось, спало в этот жаркий полдень; и когда я шла по тропинке через виноградник, увешанный спелыми гроздьями, мне навстречу вышел Жан-Пьер.
— Здесь трудно разговаривать, — сказал он. — Пойдемте туда.
Он повел меня в сторону ближайшего погреба.
Там было прохладно и, казалось, темно после яркого солнца; свет сюда проникал через небольшие проемы, и я вспомнила когда-то слышанное о том, что температуру здесь регулируют при помощи жалюзи.
Стоя там среди бочонков, Жан-Пьер сказал:
— Я должен уехать.
— Уехать, — глупо повторила я. И добавила: — А когда?
— Сразу после сбора урожая.
Он взял меня за плечи. — Ты знаешь почему, Даллас?
Я покачала головой.
— Потому что господин граф хочет убрать меня со своего пути.
— Почему?
Он с горечью улыбнулся. — Он не утруждает себя объяснениями. Он просто приказывает. Его больше не устраивает мое присутствие здесь, поэтому, хотя я и прожил здесь всю свою жизнь, я должен теперь уехать.
— Но если вы ему объясните…
— Объяснить? Что это мой дом… так же, как его дом — замок? С нашими чувствами, дорогая моя Даллас, не принято считаться. Мы рабы… мы рождены, чтобы подчиняться. Разве ты этого не знала?
— Это глупо, Жан-Пьер.
— Нет. Я получил приказ.
— Пойдите к нему… скажите ему… я уверена, он выслушает.
Он улыбнулся мне.
— Ты знаешь, почему он хочет убрать меня? Не догадываешься? Потому что он знает о нашей дружбе. Ему это не нравится.
— Какое это имеет к нему отношение? — я надеялась, что Жан-Пьер не заметил волнения в моем голосе.
— Разве ты не знаешь, что он интересуется тобой… в некотором роде.
— Но это нелепо.
— Отнюдь. Женщины у него всегда были… а ты не такая, как те, которых он знал. Ему нужно твое безраздельное внимание… на некоторое время.
— Откуда вы знаете?
— Я хорошо знаю его. Я здесь прожил всю жизнь, и хотя он и не балует нас своим присутствием, здесь и его дом. Здесь он живет так, как не может жить в Париже. Здесь он наш повелитель. Здесь время словно остановилось, и он хочет сохранить все, как есть.
— Вы ненавидите его, Жан-Пьер.
— Когда-то французы восстали против таких, как он.
— Вы забыли, как он помог Габриэль и Жаку.
Он горько рассмеялся — Габриэль, как и все женщины, испытывает к нему нежные чувства.
— Что вы имеете в виду?
— Что я не верю в эту его доброту. У него всегда есть свои мотивы. Для него мы не люди, у которых есть собственные жизни, повторяю, мы его рабы. Если ему нужна женщина, он убирает любого, кто стоит на его пути, а когда она ему больше не нужна, тогда… ты знаешь, что случилось с графиней.
— Вы не смеете говорить такие вещи.
— Даллас! Что с тобой?
— Я хочу знать, что вы делали в оружейной комнате в замке.
— Я?
— Да, я нашла там ваши ножницы для обрезки винограда. Ваша мать сказала, что вы потеряли их и подтвердила, что они ваши.
Он был несколько ошеломлен.
— Я ходил в замок к графу по делу… как раз перед его отъездом.
— И он повел вас в оружейную?
— Нет.
— Но я нашла их именно там.
— Графа не было, поэтому я решил пройтись по замку. Вы удивлены. Это ведь очень интересное место. Я не мог удержаться от соблазна. Я решил взглянуть на комнату, где мой предок в последний раз видел солнечный свет.
— Жан-Пьер, — сказала я. — Ненависть губительна.
— Почему все должно принадлежать ему? Вы знаете о том, что мы с ним кровные родственники? Мой прапрадед — сводный брат графа — единственная разница в том, что его мать не была графиней.
— Пожалуйста, не говорите так.
Ужасная мысль пришла мне в голову, и я сказала:
— Наверное, вы могли бы убить его.
Жан-Пьер не ответил, а я продолжала:
— В тот день в лесу…
— Тогда стрелял не я. Не думаете ли вы, что я единственный, кто его ненавидит?
— У вас нет причины ненавидеть его. Лично вам он не сделал ничего плохого. Вы ненавидите его лишь потому, что он существует, а вы хотите того, что принадлежит ему.
— Прекрасная причина для ненависти — Он вдруг рассмеялся. — Я просто безумно зол на него сейчас — он хочет услать меня. А вы разве не ненавидели бы того, кто хотел бы отправить вас подальше от дома и от любимого человека? Я пришел сюда не для того, чтобы поговорить о ненависти к графу, а для того, чтобы сказать вам о своей любви. После сбора урожая я поеду в Мермоз и хочу, чтобы вы поехали со мной, Даллас. Вы ведь такая же, как и мы. В конце концов, ваша мать была из нашего народа. Давайте поженимся и посмеемся над ним. Он не имеет над вами власти.