– Запалы вставлены! – послышалось по интеркому. – Скиммеры на местах, войска выведены на позиции. Ждем приказаний.
– Открыть огонь! – без промедления отдал команду полковник Чан.
Пять скиммеров взмыли в небо, и в скалистый обрыв одновременно ударили пять малиново-белых лучей. Бортовые компьютеры взяли управление на себя, и, как только скала была прорезана на заданную глубину, скиммеры закружились в феерическом танце; за мгновение до того, как замкнулся круговой прорез, шестой скиммер выбросил в центр круга фиолетовый сгусток; как только лучи завершили свою работу, сгусток метнулся назад, выдернув прилипший к нему кусок скалы.
Взгляду открылась путаница туннелей, проплавленных в скале. Сон Чин сразу вспомнились искусственные муравейники, зажатые между стеклами.
Две сотни солдат с нуль-гравиторными ранцами на спине снялись с уступов и склонов напротив вскрытой ячейки и устремились к отверстию, направляя полет струями сжатого воздуха из миниатюрных движков.
– Она очень большая, – заметила Сон Чин. – Они сумели построить такую громадину и совершенно не защищают ее, интересно почему?
– Будут еще защищать, – небрежно бросил полковник, не отрываясь от обзорного иллюминатора. – Их аварийные выходы заблокированы, и им остается либо сражаться, либо сдаваться.
Словно в ответ на его слова приглушенно прогремели взрывы, тут же подхваченные эхом, и из нескольких туннелей вылетели большие облака черно-серого дыма.
В интеркоме послышались крики, ругань и стоны.
Полковник подключился к линии связи.
– Земля, нужно ли вам подкрепление? – спросил он так спокойно, словно речь шла о футбольном матче, результат которого его не интересовал.
– Докладывает капитан Ли, – долетел слабый голос. – Противник заминировал главный туннель, ведущий в центральный зал. Раненых немного, но теперь дорогу придется прожигать. Дайте нам еще десять минут, а потом посылайте вторую волну. Конец связи.
– Принято, – ответил полковник. – Вторая волна, стоп на десять минут.
Сон Чин во все глаза смотрела на полковника, изумляясь, как тому удается сохранять такое спокойствие. Сама она была возбуждена до предела и жалела только о том, что ей не позволили лично участвовать в штурме. Ей хотелось настоящей опасности, дикой ярости, жизни, поставленной на карту, схватки один на один…
В свое время ей пришлось уже поплатиться за подобные настроения: она угнала скиммер – а было ей тогда едва пятнадцать лет – и пронеслась бреющим полетом вдоль реки, насмерть перепугав крестьян на полях. Она проскакивала под мостами, петляла между холмами на предельной скорости и минимальной высоте. В конце концов она разбила два энергоблока и кое-как посадила поврежденный аппарат на рисовом поле. Большего удовольствия она никогда не испытывала, но ее отцу, чтобы замять дело, пришлось оказать множество услуг и раздать еще больше обещаний. После этого случая гайки были завинчены потуже, но даже при всем том скрыть происшествие удалось лишь потому, что никто не мог поверить, что пятнадцатилетняя девчонка, без всякой специальной подготовки, без практики пилотирования, умудрилась поднять в воздух такую сложную в управлении машину.
– Я хочу спуститься туда прямо сейчас! – повелительно заявила Сон Чин.
Полковник негромко хмыкнул:
– Вам лучше знать…
– Я сказала – немедленно! – рявкнула она. – Распорядитесь!
– Я не ваш слуга и не подчиненный вашего отца, – холодно ответил полковник. – Вы приложили уйму сил, чтобы сюда попасть, но теперь находитесь под моим командованием и обязаны выполнять мои приказы, а не наоборот.
– Как вы смеете говорить со мной в таком тоне? – Сон Чин была в ярости. – Я пошлю вас в деревню чистить выгребные ямы!
– Никак нет. Вы будете сидеть тихо и делать только то, что я скажу, иначе я немедленно отстраню вас от участия в операции и отправлю назад. Ваши родители рассказали мне кое-что о вашем характере и дали мне весьма широкие полномочия. Осмелюсь предположить, они будут только рады, если вы получите хорошего пинка. А вы предоставляете мне превосходный повод, и я с трудом удерживаюсь от действий.
– Это возмутительно! Если вы не подчинитесь, я обвиню вас в попытке изнасилования! Полковник невозмутимо повел плечами:
– Ментосканирование расставит все по своим местам, а поскольку проводиться оно будет под юрисдикцией более высокого порядка, вашему отцу уже не удастся замять дело. Впрочем, я только теряю время. Либо вы сядете и замолчите, либо я прикажу вас связать и отправить туда, где вам – вам, а не мне – придется оправдываться за задержку или срыв операции. Выбирайте.
Сон Чин кипела от гнева, но вместе с тем ей безумно хотелось добраться до содержимого ячейки. Полковник явно собирался исполнить свое обещание, так что ей оставалось только сидеть и злиться. Но она еще до него доберется! Как-нибудь где-нибудь когда-нибудь она еще подпалит ему перышки!
На ликвидацию сопротивления и обеспечение мер безопасности ушло почти четыре часа. Штурмовая группа потеряла убитыми сорок семь человек и почти вдвое больше ранеными, но все триста двадцать четыре технологиста были уничтожены. Те, кто не погиб во время штурма, предпочли покончить с собой. Выжили только двое мальчиков, которых оглушило взрывом. Им предстоял допрос в Центре, и едва ли можно было упрекать остальных за то, что они выбрали смерть: то, что ожидало этих двоих, было намного хуже.
Наконец, когда все помещения были осмотрены и все мины-ловушки обезврежены, настал черед группы техников, в которую входила и Сон Чин.
В туннелях царил такой же пронизывающий холод, как и снаружи, но здесь хотя бы не было ветра. На Сон Чин была соболья шубка, парка, меховые брюки и унты, и все же она мерзла.
– У них что, не было отопления? – с досадой спросила она.
– Было, – ответил один из офицеров. – Глубоко внизу, в пещере, они поставили самодельный термоядерный реактор, а во всех туннелях устроили воздушные шлюзы, чтобы обзорные спутники не засекли изменений температуры. Они собирались взорвать его, но, к счастью, нам удалось перехватить систему самоликвидации. Как все непрофессионалы, они даже не помышляли, что их могут атаковать прямо сквозь скалу, и предусмотрели защиту только для туннелей, выходящих наружу. Взрывное устройство стояло как раз там, где мы ворвались. Но когда мы перерезали главный кабель, питание, разумеется, повсюду отключилось, так что ни отопления, ни освещения больше нет, и нам придется пользоваться переносными светильниками. Мы не решились трогать реактор. Конструкция незнакомая, и мы боимся ненароком взорвать его.
Ее провели в обширную пещеру, где располагалась лаборатория. Множество небольших независимых компьютеров, испытательные стенды, сборочная линия… Все это выглядело весьма впечатляюще, раньше Сон Чин никогда не слышала о таком, но больше всего ее поразило немалое количество настоящих книг – в основном это были факсимильные копии старинных текстов на самых разных языках. Сон Чин наскоро просмотрела их, но никакой определенной закономерности в подборе тематики не уловила.
Что касается оборудования, то оно почти целиком состояло из стандартных блоков и, следовательно, было откуда-то украдено, хотя это и считалось в принципе невозможным. Каждый компьютер, более того, каждый модуль был снабжен опознавательным кодом, и любое их перемещение, несомненно, отслеживалось Главной Системой. Даже простое отключение и перестановка без предварительного уведомления вызывали тревогу и немедленно расследовались. Цветы небесные! Да у них тут целых три ментопроцессора! А ведь любое использование этой техники контролируется Главной Системой.