Собственно, капитанская каюта была большой, а казалась еще больше, так мало в ней было мебели. Узкая койка стояла прямо под иллюминатором. На противоположной стене висел поблекший от времени гобелен - сплошные огонь и разрушения. Все эти предметы были ему хорошо знакомы; чего он не видел раньше - так это большого камня в форме слезы, висевшего прямо под гобеленом. Как всегда, на поверхности не лежало ни одной личной вещи. Следов крови и разгрома тоже не было.
Жаим шагал по белым, стерильным плиткам пола, а камень с каждым его шагом менял оттенок, и это отвлекло его на мгновение. "Тот самый камень, который Аркад подарил ей в Мандале". Он удивился, что она оставила его на виду, словно какой-нибудь трофей, но потом решил, что успешный рейд на Мандалу стоит того, чтобы его отметили каким-то знаком.
Вийя, как всегда, сидела за пультом. Она убрала с экрана работу, сохранила результат и повернулась к Жаиму.
Секунду он молча смотрел на нее. До него дошло, что в ее каюте тихо: музыка Монтроза сюда не проникала.
- Мы дозаправимся у Бабули Чанг, - сказал Жаим. - Куда потом?
Она ответила не сразу. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Жаиму вспомнилась давно, казалось бы, забытая фраза: "Культура, в которой не допускается такого понятия, как "сострадание", создает бремя для души другими способами, - говорила ему Рет Сильвернайф, смазывая его синяки целебным бальзамом. - Ты можешь прощать: это позволяет понять, а понимание освобождает тебя от этого бремени".
Круглое лицо Рет возникло в памяти и тут же исчезло, сменившись продолговатым лицом перед глазами; ласковый взгляд Рет - черными глазами Вийи, холодными и жесткими как лед. Она сидела прямо и неподвижно; руки ее спокойно лежали на клавиатуре; черный комбинезон, застегнутый до подбородка, скрывал мускулистое, покрытое шрамами тело.
От такого контраста он зажмурился. Гармония, которой он так силился достичь, ушла безвозвратно, но все же продолжала держать его там и тут. Отголоски прошлого рвали его по живому острыми когтями.
Вийя заговорила, вольно или невольно спасая его от этих мук.
- Останься с нами до Рифтхавена.
Разговор о насущных проблемах немного успокоил Жаима. Он подумал немного.
- Думаешь, Эсабиановы союзники знают, кто мы? Вийя покачала головой.
- Я много думала об этом. Тем, на Артелионе, известно только то, что корабль под названием "Девичий Сон" вошел в атмосферу, приземлился в районе дворца, а позже взлетел, уйдя при этом от "Кулака". В принципе, у них нет возможности идентифицировать наш корабль с тем, что произвел налет на дворец...
- Но допустить такое они вполне могут.
- Совершенно верно. А из этого следует допуск, что гностор находится на нашем корабле.
- Поэтому ты хочешь запереть его в нашем доме на Рифтхавене?
- Всех троих, - ответила она. - Надо исходить из того, что они направили самые скоростные свои корабли во все крупные центры, а цены, назначенной за голову Аркада - если они, конечно, обнаружили, что он все еще жив, - хватит, чтобы купить чью угодно преданность.
- Локри?
Лицо Вийи не изменилось.
- Он нас не продаст.
Ну да, конечно: стоит только Брендону, проданному тем, кто за ним охотится, проговориться насчет рейда на Артелион - и сказать подлинное название судна, - и их всех можно считать трупами. Локри не продаст Аркада хотя бы потому, что единственной наградой ему будет крюк под ребра в какой-нибудь из серных копей на Должаре.
Жаим перевел дыхание.
- Все равно это опасно. Что, если кто-нибудь догадается сопоставить смерть палачей с эйя? О том, что они с нами, известно многим...
- Им известно, что эйя способны убивать, но эффект их фи достаточно разнообразен, чтобы опознать именно их. - Она замолчала и быстро подняла взгляд.
Секунду спустя сигнальная лампа над входным люком замигала, извещая о посетителе. Вийя медленно протянула руку и - как показалось Жаиму, неохотно - нажала на клавишу замка.
Люк скользнул в сторону, и вошел Брендон, чисто вымытый, переодетый в свежий костюм, одолженный ему Жаимом. Взгляд его перебежал с одного на другую.
- Может, мне зайти позже?
Жаим встал, чтобы уходить, но Вийя движением руки остановила его.
"Но ведь это совершенно ясно: он хочет поговорить с ней наедине", подумал Жаим.
Пауза переросла в напряженное молчание. Брендон ждал, что Вийя заговорит, но она просто продолжала неподвижно сидеть.
- Мы куда-то подлетаем? - спросил Брендон.
- Сфероид Чангов, - ответила Вийя.
- Можно будет мне с Омиловыми сойти там с корабля?
- Возможно, - коротко сказала Вийя. Брендон медленно обошел каюту, потом повернулся и улыбнулся.
- Собственно, я спрашивал это в попытке уяснить наш статус. Пассажиры мы, или пленники, или кто-то еще?
- В Тысяче Солнц теперь нет безопасных мест, - заметила Вийя.
- На этом можно сыграть, - возразил Брендон. Она покачала головой.
- Если вас обнаружат, ваши враги, да и наши тоже, не заставят себя долго ждать.
Лицо Брендона не изменилось. Он слегка кивнул, обдумывая, потом сделал еще несколько шагов, не сводя взгляда со сверкающего камня. Он с улыбкой повернулся к ним и чуть шутливо изобразил рукой изысканный жест.
Вийя промолчала.
- Так или иначе, - продолжал Брендон, глядя теперь на серебряный шар над пультом Вийи, - Себастьян не согласится покинуть корабль без своего артефакта.
Вийя продолжала молчать.
Жаиму стало немного не по себе - так пристально она смотрела на Аркада, расхаживающего взад-вперед по каюте.
"Она не предложила ему сесть, а он слишком воспитан, чтобы попросить об этом", - понял Жаим.
- Что это? - спросил Брендон, показывая на гобелен.
- Джур'жни Чжарг'ат Хореид, - ответила она.
- Испепеление Острова Хорей, - перевел Брендон сам себе.
Жаим удивленно заломил бровь.
- Ты знаешь должарианский?
- Немного, - ответил Брендон. - Пришлось выучить для самообороны, еще в детстве. У Анариса была похожая картинка, только он не говорил нам, что это такое.