– Успокойся, сейчас всё в порядке, Левс задержан, она в соседней комнате спит. Я вколол ей наше фирменное средство, когда проснется, всё покажется ей кошмарным сном.
В комнату вошла медсестра.
– Князю пора спать, – тихо сказала она.
При звуке её голоса Инварес натурально вздрогнул и поднял неё глаза. Потом перевел глаза на адмирала, в его взгляде читалась откровенная беспомощность.
– Вы что, издеваетесь? Добить меня решили?
Шефнер с Алексом непонимающе переглянулись.
– Извини? Порядок есть порядок.
Медсестра стояла, опустив глаза.
– Привет, Шисмела, – тихо сказал Инварес.
На этот раз оглянулся и Шефнер, внимательно взглянув на медсестру.
– Шисмела! Давно не виделись. Здравствуй.
– Это за неё Саротин пытался выдать ту проститутку? – бесцеремонно спросил Алекс.
Внезапно князь ощутил, как силы покидают его, а боль и беспокойство за жену, ревность…а теперь ещё и это…это…Он закрыл глаза, ощущая, как дурнота наваливается на него.
– Сэмюэль, замени мне медсестру…Проследи, пожалуйста, чтобы она не дотрагивалась до меня… – голос его слабел, но была ещё одна важная вещь, которую он должен был договорить, – и, уж, конечно, позаботься о том, чтобы она ни в коем случае не общалась с моей женой. Только этой проблемы еще не хватало.
Инварес ощутил, как Сэ коснулся его руки, услышал, как вышел из комнаты Шефнер и Алекс.
– За что он так со мной? – в коридоре Шисмела повернулась к Шефнеру. – Вы знаете его лучше всех, Вы можете сказать…
Мужчина холодно усмехнулся. Алекс во все глаза смотрел на медсестру, эффектная, очень эффектная. Похожая на эротическую фантазию любого мужчину…
– Если я правильно помню историю вопроса, Шиси, Инварес вернулся со сборов и застал тебя в одной постели…со своим лучшим другом…на тот момент.
Алекс напрягся.
– Стоит ли удивляться, что в свете последних событий, когда этот же…друг…набросился на ту, которую он действительно любит…не оставил ей выбора…Ты ещё удивляешься.
Шисмела развернулась и пошла по коридору.
Сэмюэль нагнал её.
– Думаю, тебе лучше пойти домой сегодня. И у меня нет к тебе претензий, но сейчас самое важное – дать князю и княгине прийти в себя.
Шисмела молча двинулась к лестнице и, спустившись, вышла на залитую солнцем улицу. Её дом был всего лишь в нескольких кварталах и, шагая по улочкам, засаженными цветами, она вспоминала…
Любила ли она князя Аделийского? Не хотела терять – это уж точно. Он был очень красив, силен, великолепный любовник…Она ему нравилась. Только, казалось, он всегда изучает её чуть насмешливо, внимательно… Как будто взвешивая каждое ласковое слово, внимательно измерял доли нежности и страсти, предназначенной для неё…
Она, наверное, как никто понимала, что Саротин всегда хотел иметь то, что принадлежало Инваресу. Она не знала, чем это было вызвано, но это было так. Поэтому он и держался ближе к нему. Поэтому они и стали лучшими друзьями – Инварес не умел различать нюансы чувств, и, естественно, мог увидеть в нем только друга…
Со свойственным ему безрассудством Кат набросился на неё. И ей это было приятно, безумно приятно – он ничего не взвешивал и не отмерял – хотел её. И, вероятно, знал, что Инварес скоро вернется… Ах, если бы она в тот момент хотя бы была снизу – она бы могла сказать, как сейчас говорят все про ту блондиночку – что Саротин напал на неё. Но Шисмела была сверху. И когда дверь открылась, и князь появился на пороге, она не нашла ничего лучшего, как прошептать:
– Может, присоединишься?
Ей никогда не забыть выражения лица князя: холодное презрение. С этим лицом он вышел из комнаты, бросив через плечо: Кат, когда кончишь, отправь её первым рейсом домой.
И никогда не забыть ей торжествующей улыбки Саротина, стиснувшего её бедра……
Глава 96
Она почти не удивилась, когда обнаружила, что дверь её дома открыта, и уже знала, кого увидит внутри.
– Тебя ищут по все Капакабане, – сказала она. Саротин сидел в кресле, полуприкрыв глаза.
– Здравствуй, милая Шисси.
– Почему ты пришел ко мне?
– Мне надо попасть в тот госпиталь.
– Ты захотел то, что принадлежит Инваресу, и никак не можешь получить, да? Только хватаешь, а она ускользает? – бросила Шисмела.
Линомец нахмурился.
– Вероятно, и это тоже…Вероятно…Я не знаю… Думаешь, ей неприятно со мной? Нет, она получает удовольствия, я точно знаю. Но вот это вечно – ах, нет, не трогай меня, заломленные руки, прикушенные губы… А мне бы так хотелось…