— Кисик, а ты чего насупился? — заржал Ярослав. — Аля — кошечка что надо! Сейчас по ее рекомендации к тебе еще набегут хищницы… Она тебя на фотке отметила!
— Премного благодарен, — усмехнулся я.
— Ладно, котик, не буду тебя сердить! А то еще в тапки мне нагадишь…
— Там не твоя Светка зашла? — невозмутимо поинтересовался я.
Ярик отвернулся к выходу и начал выглядывать сестру. Я тут же потянулся к жестяной банке с пивом и с силой потряс ее. Когда Ярослав занял прежнее положение, я уже сидел как ни в чем не бывало.
— Нет там никого…
— Значит, показалось, — равнодушно пожал я плечами.
Ярик взял в руки банку, а я замер в ожидании. Громкий звук «пш-ш-ш», и брызги пенного напитка разлетелись во все стороны. Преимущественно, конечно, на светлый свитшот друга.
— Ах, ты сучонок! — проговорил сердито Ярослав.
— Я — котик! — со смехом возразил я.
Ярик тут же поднялся с места:
— Все, кисик, предлагаю поменять локацию. Найдем бар поприличней. Где пиво нормальное. И девчонки не вроде этой сумасшедшей Ксюши Царевой…
Асфальт кружится под ногами. Я смотрю на небо и мерцающие звезды двигаются в такт глухим ударам сердца.
Сзади скрипнула тяжелая дверь, и музыка стала играть громче: «В голове моей туманы-маны…». На крыльцо вышел Ярослав. Друг тут же протянул мне сигарету. Дал прикурить.
— Димон, я че-че-то так напил-ся! — заикаясь, рассмеялся Ярик. — И, если честно, сильно устал…
— Что, даже домой никого не поведешь? — усмехнулся я, выпуская струю дыма в прохладный ночной воздух.
— Не-е-е, кого-о… Я еле на ногах стою.
Я тоже был пьян. Дом Ярослава находился недалеко и от этого бара, в который мы зашли по пути. Другу тут буквально несколько метров до своего двора. А мне еще машину поймать надо. Я нащупал в кармане куртки телефон.
— Сири, вызови такси! — попросил я голосового помощника.
— Э-эй, стоп-стоп… стоп, — запротестовал тут же Ярик. — Пойдем ко мне, а? Не думал, что сегодня произнесу эту фразу для мужика, но… Котик, песик… я один не дой… ик! Не дойду!
— Предлагаешь, чтобы я тащил твою нетрезвую тушу на себе? — усмехнулся я.
— Димон, по-дружес-с-ски…
Дверь вновь скрипнула. Кто-то схватил меня за руку.
— Дим, уже уходите? — раздался девичий голос. Я обернулся. Каре и длинная челка. Мы познакомились с ней здесь этой ночью. Правда, я не запомнил имя. Алкоголь и слабое освещение от старого уличного фонаря смазали черты лица девушки. Внезапно мне показалось, что она так похожа на ту, что я встретил вечером в баре… Но, конечно, это не она.
— Видишь эту недостроенную высотку? — хрипло спросил я.
— Ну!
— Залезем? — предложил я. — Прямо сейчас! Идем? Я буду тебя крепко держать!..
— Зачем, Дим? Ты пьян…
К нам подошел Ярослав. Он тут же по-свойски обнял девушку.
— Какая ты хорошенькая! Пойдешь с нами? Тут не далеко…
Девушка заметно напряглась.
— Не пугай ее! — покачал я головой, выбрасывая окурок в урну. Затем обратился к новоявленной знакомой: — В следующий раз, когда я не буду пьян, залезем? Договорились?
Девушка неопределенно закивала. У меня даже не было ее номера телефона. Я потянул за рукав качающегося Ярика.
— Я вообще-то высоты боюсь! — крикнула девушка нам вслед, когда мы удалялись от здания, из которого доносилась глухая веселая музыка.
— Жаль! — выкрикнул я, оборачиваясь. Шатенка пожала плечами и зашла обратно в бар. А я еще какое-то время шел спиной вперед, гипнотизируя дверь, за которой скрылась девушка.
Ярослав двигался зигзагом. Свежий ночной воздух никак на него не подействовал.
— Кого тебе жаль? — поинтересовался друг.
— Никто не хочет полюбоваться со мною звездным небом, — сообщил я. — Но боязнь высоты — это веская причина…
— Романтик фигов! — засмеялся Ярослав.
Мы шли навстречу сонным темным пятиэтажкам. В некоторых окнах горел свет. Мне всегда было интересно, что происходит в столь ранний час в квартирах. Кому-то уже не спится, или наоборот — еще не ложился? Свернули в тихие тенистые дворы.
— Ты же вот с Томочкой морскими звездами любовалс-с-я, ик! — припомнил мне Ярик наши недавние самопровозглашенные каникулы, когда мы на несколько дней улетели большой компанией в Таиланд заниматься дайвингом.
— Томочка все время боялась намочить волосы, — с сожалением в голосе ответил я.
Ярослав покосился на меня.
— Не везет тебе на таких же отчаянных, как и ты!
— Будто я сам этого не понимаю…
В подъезде Ярослав долго возился с замком. Пока я не отобрал у него ключи и сам не открыл дверь. В квартире было свежо и очень чисто.
— Мама приходила, — со смущением в голосе проговорил Ярослав, закрывая в комнате форточку. Казалось, у него даже весь хмель вылетел из головы.
— Впервые вижу у тебя такой порядок, — признался я. Обычно большая комната была завалена бутылками и коробками из-под пиццы.
— Мама редко заходит, но метко… — проговорил Ярик, растягиваясь на диване. — Можешь постелить себе в моей комнате.
— Спасибо за разрешение, — говорю.
На кровати друга раскрытые старые фотоальбомы… По всей видимости, мама Ярика, побывав в гостях у сына, поддалась ностальгии. Я взял первый попавшийся альбом. Никогда не видел детских фото Ярослава. С немного выцветшей фотографии на меня смотрел долговязый парнишка в очках. От сегодняшнего Ярика только фирменная улыбка до ушей. На зубах железные брекеты. И это он девчонку за соседним столиком синим чулком обозвал?
— Да ладно! — рассмеялся я и выкрикнул. — Яр, это что тут за чудовище в твоей кровати?
— Какое еще чудовище? — проговорил друг, заходя в комнату. — Черт, сушняк начался…
Ярик увидел в моих руках фотоальбом и замер на месте. Вид у него сразу стал подавленный и какой-то грустный.
— Мама, блин! — покачал головой Ярослав. — Да… Это чудовище — я! Доволен?
Ярик потянулся за альбомом, но я увернулся и вскочил на кровать.
— Погоди-погоди… — я начал быстро листать альбом. — Ну и рожа! Ты же тут Катя Пушкарева… или как ее там? Почему ты никогда мне об этом не рассказывал?
— Не дави на больное, чертила! Отдай альбом!
Я протянул Ярику то, что он требовал и спрыгнул с кровати. Мы познакомились на первом курсе. Учились в одном университете. Я — на факультете международных отношений, а Ярослав на юрфаке. Часто пересекались в одних и тех же компаниях. Уже тогда Ярик пользовался огромным спросом у девчонок. Я и подумать не мог, что в подростковом возрасте он был гадким утенком.
— И как долго продолжалось это безобразие? — спросил я, развалившись в кресле-мешке.
— Вплоть до старших классов, — нахмурился Ярик. — Пока я не попросил Светку помочь мне измениться. Гормоны бушевали. И, знаешь, не всем повезло родиться красавчиками…
— Если ты обо мне, то спасибо! — веселился я. — А Света, значит, твоя крестная фея?
— Можно сказать и так… И, поверь, мне больше не хочется превращаться обратно в тыкву!
— Все так плохо?
— Ужасно! — воскликнул Ярослав. — В таких шмотках никакого доступа к симпатичным крошкам! А еще говорят, что мужики в первую очередь на внешность ведутся… Будто у них все не так.
Ярик замолчал. Вид у него по-прежнему был очень хмурый.
— Если бы я подошел в том старом прикиде к любой, которая сейчас мне сама вешается на шею, точно получил бы отказ. Этим гламурным кисам нужны только красавчики с толстыми кошельками. А некоторым и одних бабок достаточно.
— Ты не обобщай, — сказал я, зевнув. Попутно взглянул на настенные часы, которые показывали шесть утра.
— Я тебе о-отвечаю! — заверил Ярик. — Поверь, я побывал сразу в двух шкурах. Несмотря на то, что у моего родителя бабок куры не клюют, будучи ботаником я не был интересен ни одной симпатичной девчонке. А из клубной тусовки — тем более. И как все резко стало по другому со сменой имиджа… Да та же приставучая Алька мне бы и номер телефона не дала, а сейчас липнет как репей!