Я перехватил её на лету, взял за край и огрел в ответ брата по голове.
— Ах, ты так! — схватил вторую и начал отбиваться.
Видели бы нас сейчас родители. Два здоровых взрослых парня дерутся подушками.
Дети.
Вечер в кругу семьи. У отца сегодня день рождения.
— Представляешь, мои родители прячутся как подростки, скрывая от меня свои отношения, — произнесла задумчиво Макс, глядя на них.
Я поплотнее закутал нас в плед, обнимая её сзади. Отец настоял на барбекю на свежем воздухе, а погода уже теплом не балует.
— Я же говорил — они помирятся, — уткнулся носом в её плечо.
— У него швабра есть!
— А ты уверена? Может он с ней уже расстался. Ты же не спрашивала. Не думаю, что твой отец нечестен с этой девушкой.
— Она не девушка! Она — швабра!
— Да хоть пылесос, — посмеялся, зарываясь в её волосы. Она поёжилась. — Замерзла?
— Нет… Просто щекотно. Дэй, кто эта девица, которая на нас всё время косится? — кивнула на высокую стройную брюнетку.
— Это Милка, моя двоюродная сестра, дочка дяди Бори, — показал на здорового мужчину, который ловко управлялся у мангала.
— Он главврач областной больницы.
— Да. Так что не ревнуй.
— Я и не ревную. Ещё чего! — фыркнула носом.
— Ни капельки?
— Нет!
— А я тебя ужасно, — кусаю губами по шею.
— Угомонись! Здесь куча людей, — застеснялась.
— Плевать я на них хотел. Все свои…
— Гордей, пожалуйста!
Ну, какого хрена я должен кого-то бояться? Эти люди знают меня, как облупленного. Я не хочу прятать свои чувства за маской безразличия.
— Идём, — тяну её за руку.
— Куда? — бежит мелким шагами за мной.
— Кое-что покажу.
Мы прошли через большой сад, который уже заметно поредел из-за опавшей листвы, и вышли к небольшому пруду, который настояла выкопать моя мать, обогнули его. Рядом с ним росло большое раскидистое дерево с раздвоенным толстым стволом. За талию приподнял Макс и посадил на него, потом одним прыжком залез сам и устроился за её спиной.
На другом берегу пруда суетились и веселились гости.
— Как здесь красиво, — выдохнула слова Макс.
— Моё любимое место. Летом на этой иве густая листва, которая полностью закрывает вид, и ты сидишь, будто за ширмой. Я на каникулах частенько здесь зависал. Надеюсь, теперь тебе никто не мешает?
— Нет, — повернулась ко мне и нежно поцеловала в губы.
Я чувствую себя школьником, сбежавшим с вечеринки, чтобы побыть с любимой девочкой. Странно, но в этот момент мне вспомнилась Аня — моя первая школьная любовь.
А любовь ли это была? Ничего, что я чувствую сейчас, тогда я не испытывал, кроме щемящего чувства в сердце и желания поцеловать её. А ещё я повёл себя с ней, как полный урод.
— Смотри, звезда упала! — вернула меня в реальность Макс. — Загадывай желание.
— У меня одно желание, — брякнул, прижимаясь к ней покрепче.
— Калинин, ты неисправим! — тычок в бок локтем.
— Моё желание — навсегда быть с тобой… А ты о чём подумала, озабоченная? — посмеялся над ней.
— Знаешь что? — спрыгнула на землю и не нашла что ответить, только несколько раз открыла рот в немом возмущении. — Сам ты озабоченный!
И побежала в сторону дома. Пришлось бежать следом, поймать и завалить прямо на газон.
— И куда ты решила от меня сбежать? Я здесь вырос и каждый сантиметр знаю.
— Подальше, — шипит в лицо.
— От меня не сбежишь, Макс. Я тебя везде найду.
— Я догадывалась, что у тебя звериное чутьё.
— Конечно, самец чувствует свою самочку, — прогулка глазами по её лицу.
— Это ты-то самец? — отталкивает, но я снова нависаю над ней.
Как же ей хочется быть смелой, только я-то знаю, что внутри тебя дрожит маленький зайчик, который до ужаса меня боится. Близости со мной, чувств ко мне. Я так не хочу… Хочу, чтобы сама умоляла любить её, стать первым и единственным. Навсегда…
— Макс, я люблю тебя, — вдруг произнёс шёпотом.
Глава 40
Саундтрек к главе: Бьянка- А чё, чё
Я согласилась ходить на дурацкие дополнительные занятия Калинина. Зачем? Понятия не имею… Наверное, чтобы, словно мазохистка, издеваться над собой созерцанием его лишний час.
Мне нравится, как он ведёт уроки. Доходчиво и без повышения голоса рассказывает тему, погружая мысленно во времена, которые описывает. Сегодня мы гуляем по цехам Ивановской мануфактуры, где применяется тяжелый труд крестьян, а завтра готовим восстание под руководством большевиков. У меня такая бурная фантазия или это Гордей так влияет?
Скорее всего, второе… Потому что моё сознание рисует не только картинки из прошлого, а и из будущего. Особенно те, от которых в жар бросает. Я уже сотню раз по ночам представила нашу первую близость, морально подготовила себя к тому, что будет больно. Но, наверное, этого не хватает для смелости перешагнуть невидимый барьер.