Каково это знать, что тебя заживо хоронят? Что ты сегодня здоровый человек завтра уже не будешь существовать для них. А ведь разрабатывая подобные программы, мы считали, что это оздоровит наш мир.
У меня слез уже не осталось…, я просто похоронила себя заживо. Рядом с мужем. Сегодня, в рядах памяти усопших, рядом с ним вписала своё имя и заменила его фото на наше совместное. На то где мы счастливые и весёлые, где мы любим друг друга и говорим об этом всем и каждому льющим им из наших глаз счастьем. Пусть дети видят меня там. А мой прах… будем считать, что его развеяли с самой высокой горы родного Райядара, а не оставили на хранение в колумбарии.
- А вот в этой заколке для твоих волос,- взрослый девятнадцатилетний внук, протянул мне красивую заколку,- есть запись наших голосов и небольшой видеофайл. Может быть, тебе удастся как-то это распаковать. Мой гениальный для своих лет внук, смотрел на меня и что-то нашёптывал, склоняясь ко мне:
- Ба..., они не сумеют её разобрать и распаковать. Она откроется только от соединения твоего голоса с моим. Когда-то мы любили с тобой петь одну забавную песенку на два голоса. Вот она и является кодом для распаковки. И ещё, в крючках твоего бюстгальтера тоже вшиты файлы с нами. Так что ты его не выбрасывай и не отдавай ни кому. Правда, там они очень короткие, не больше пары минут. Я думаю серьги, кольца вам не позволят провести, да и пуговицы срежут. А вот, если ты соберёшь волосы и шарфиком их перевяжешь, то заколку могут и не увидеть.
- Райден, мой мальчик! – и слезы снова рекой хлынули из моих глаз.
-Ба! Я обязательно доберусь до этого Кархора. Ещё как – не знаю. Но верь мне! Я сделаю это. Ты главное дождись меня. Знай, что тебе есть, кого ждать,- он продолжал обнимать меня нашёптывая. Этого никто не мог услышать и уж тем более предъявить как свидетельство. – Мы узнаем с тобой друг друга по нашей песне. По - другому нельзя. Я вчера узнал, что вас будут … скажем… омолаживать. Может это сплетни… И ещё!- на мгновение он замолчал, а потом прижавшись ко мне ещё плотнее прошептал:
- Я связался с разработчиками путешествующих в сознании вселенных. Если ты не против, то я смогу через твоё сознание, твои глаза, увидеть тот мир. Для этого нам нужно сегодня прийти к ним и слить наши сознания в одно целое. Это только научная разработка. У них не было возможности испытать это через потоки времени.
Я думала, что уже все выплакала… Только грудь наполнила давящая пустота. В нем было место только опустошению, тоске и … потерянности. А сердце перестало биться.
Глава 2. Призраки Райядара.
Межгалактический крейсер «Сиафи».
Тайяна
- Девочки! Красавицы мои, просыпайтесь, просыпайтесь веселее! Поднимайте свои очаровательные попки! – донеслось до меня сквозь пелену сна. Это к кому же так вульгарно обращаются? Да ещё таким голоском, более похожим на сопровождающего девиц на показе новых тенденций в одежде.
«Главное дождись меня! Тебе есть, кого ждать! И не забудь подключить маяк»- как огнём опалили память слова. Мои вещи! Где мои вещи? Мысли горными козлами метались, перескакивая с одной на другую. Проводы… корабль… надзор и проверка… пересадка… и последние слова: «С соотечественницами вы встретитесь после сна…». Отправили сразу в длительный сон на время перелёта, даже не дав встретиться и пообщаться. Сколько времени мы летели? На это ответа тоже не было.
На Кархоре другое течение времени. Как время может течь по-другому? Это мы можем воспринимать его иначе. А оно находится в стазисе… не бежит, не течёт, не изменяется.
Нет ни физического, ни материального, ни энергетического состояния времени. Есть только его восприятие нами, да и то основано на движение других звёзд, планет и спутников вокруг нашей планеты. Определение периода их влияния на атмосферу приближением - отдалением или сменой цикла попадания в зону пересечения световых потоков.
- Девочки! Вам пора показать нам свою красоту!
А у меня, что за мысли в голове? Значит, хотя бы мозги не атрофировались от этого перелёта.
Выходить из анабиоза не просто. Сознание возвращалось урывками, с длинными паузами. Но в какой-то момент я сумела все- таки открыть глаза, плоская мешанина красок становится объёмной картинкой окружающего безобразия. Мозг включается и задаёт вопрос.
Кто я?
Где я?
Что здесь делаю?
Ответы приходят в обратном порядке.
Лежу.
Голая.
В чудной стеклянной капсуле, чем-то напоминающую аквариум, наполненный прозрачной жидкостью, по ощущениям похожей на сильно разбавленный желатин, но что-то среднее между вазелином и глицерином. Скорее не лежу, а плаваю в этом желе.