Их болтовня стихла. Я ускорил шаг, чтобы не отстать от других парней, причал скрипел у нас под ногами.
Я оглянулся через плечо всего один раз, но единственным, кто смотрел нам вслед, был огромный чернобородый пират.
К полудню от Мад-Галч не останется ничего, кроме неприятных воспоминаний.
В моем сознании вспыхнули голубые глаза, затуманенные вожделением.
Мад-Галч никогда не станет для меня плохим воспоминанием.
Я смотрел на мягко бурлящие волны, наблюдая, как они накатывают и отступают. На одну ночь мне представилась возможность сбросить с себя всю ответственность, которая лежала на моих плечах. Все ограничения и ожидания. И хотя это не могло и не должно было продолжаться долго, возможность на время ослабить бдительность стала для меня благословенным облегчением. Возможно, это было именно то, что мне было нужно, чтобы начать новую главу в моей жизни.
Я прищурился и повернул голову, снова глядя вперед, на то, что было передо мной, а не позади.
Глава шестая
Рори
Дверь туалета за мной захлопнулась, и мой дядя Кассиус отвернулся от окна, где стоял, наблюдая, как Гейдж и его друзья уходят.
Я направилась в уборную не только для того, чтобы привести себя в порядок, но и потому, что мне было невыносимо смотреть, как он уходит. То, что дядя прервал нас — или, по крайней мере, был достаточно близок к этому, — означало, что наше прощание было таким же коротким, как и встреча. Никаких недомолвок, никаких слов, которые нужно было бы подбирать, никаких обещаний, которые никогда не будут выполнены. Только сдержанный смех над личной шуткой, и понимание, которое возникло между нами, что у нас была очень приятная интерлюдия, которая никогда не будет чем-то иным. И если Гейдж думал обо мне как об «опыте», то я надеялась, что он был позитивным, созданным судьбой в виде лопнувшей шины и ливня. Точно так же, как в скором времени ему будет трудно представить сырость и холод, а еще вспомнить ощущение текстуры кожи под его рукой и вкус моего соска.
Отбросила эти мысли, содрогнувшись при воспоминании о том, чем мы занимались на бильярдном столе. Я больше никогда не смогу смотреть на него, как раньше. Ладно, потребуется некоторое время — по крайней мере, для меня, — чтобы эти воспоминания стерлись. И даже если мое сердце сжималось от тоски из-за того, что больше никогда его не увижу, я с самого начала знала, что наши отношения временны, и все равно решилась сблизиться с ним. У меня не было привычки заниматься случайным сексом с незнакомцами, просто проезжающими через город, и, скорее всего, это имело бы эмоциональные последствия, потому что, черт возьми, он мне нравился. Но мне также было знакомо чувство разочарования, когда дело касалось мужчин. Но в этом случае я заранее приняла условия.
Я вздохнула, доставая из кармана телефон, чтобы позвонить Эшли и попросить ее выпустить собак, а затем накормить их завтраком. Я бы сказала ей, что застряла в баре. Что, в общем-то, было правдой.
— Что это был за парень? — спросил Кассиус, когда я через несколько минут вышла из-за стойки и направилась к кофеварке. Кофеин помог бы унять боль.
— Какой парень?
Он бросил на меня сердитый взгляд.
— Инспектор по бильярдным столам в рубашке, надетой наизнанку.
Я подняла голову и посмотрела на него, наполняя кастрюлю водой.
— На самом деле он не был инспектором по бильярдным столам.
Кассиус хмыкнул.
— Ну и дела, ты думаешь, что действительно одурачила меня, Рори.
— Сарказм тебе не идет, — сказала я, заливая воду в кофеварку.
— Тебе повезло, что я не избил его до полусмерти, потому что очень этого хотел.
Я потянулась за банкой с кофейными зернами и вытащила совок.
— Не-а, — улыбнулась ему. — Я сделала ему предложение, практически заставила его применить свой...
— Рори.
Я рассмеялась.
— Я уже большая девочка, дядя Кэш. — Я перегнулась через стойку и поцеловала его в седую щеку.
— Для меня ты все еще ребенок, — пробормотал он.
Кассиус и Ромео воспитывали меня после смерти мамы, когда мне было одиннадцать лет. Они были мне не только дядями, но и отцами, и лучшими друзьями — порой странное сочетание ролей, которые то склонялись в одну сторону, то в другую, меняясь в течение многих лет.
Кассиус, будучи старшим из братьев моей мамы, больше склонялся к роли отца, в то время как Ромео, как младший в семье, был скорее старшим братом-защитником. И моим доверенным лицом. Я рассказывала Ромео почти все, в разумных пределах, конечно.
Был еще один маленький нюанс: Кассиус от природы был ворчливым парнем, и поэтому он с радостью взял на себя задачу запугивать до смерти всех мужчин, которые смотрели на меня неправильно — или, по-моему мнению, правильно — на протяжении моего взросления. И Ромео. Что ж, Ромео, как правило, держался в стороне от моей личной жизни, вероятно, отчасти потому, что его собственная была уже достаточно долгой. Они были такими разными, хотя у всех нас были одинаковые черные волосы и голубые глаза клана Кастил.
Суть в том, что я любила их обоих, и благодаря им выжила после неожиданной смерти моей матери. Благодаря им у меня была семья, стабильность и любовь.
Послышался скрип двери, и я подняла глаза, когда вошел Ромео, как будто мои мысли вызвали его. Кассиус повернулся в его сторону, и Ромео уставился на нас поверх коробки, которую держал в руках, на его лице отразилось удивление.
— Что вы двое здесь делаете?
Я лихорадочно соображала, почему пришла в бар так рано, но, прежде чем я успела придумать правдоподобную историю, Кассиус сказал:
— Мое судно попало в шторм прошлой ночью. Это настоящее крушение.
Я моргнула, задержав дыхание.
— Что? — кружка, которую собиралась наполнить, чуть не выпала из моей руки. — Почему ты мне не сказал? Я тут болтаю без умолку и варю кофе, а твой корабль потерпела крушение? Ты в порядке?
Ромео поставил на стойку то, что, как я теперь поняла, было ящиком виски, а затем уселся на барный стул рядом с Кассиусом.
— Черт, чувак, насколько велик ущерб?
— Я в порядке, — сказал он, потирая глаз. Я осторожно убрала его руку, чтобы он не сделал еще хуже. Теперь, когда я была ближе, мне показалось, что он сильно поцарапал роговицу, хотя это, очевидно, была наименьшая из его проблем.
Что касается меня? Я чувствовал себя ужасно. Я была здесь, соблазняя клиента, в то время как мой дядя боролся со штормом на море, который мог его убить. Неудивительно, что он выглядел измученным. Я предположила, что он просто засиделся допоздна, но нет, он сражался с матерью-природой.
— Но мое судно пострадало. Повреждения довольно серьезные.
— Это поправимо? — спросил Ромео.
Кассиус хмыкнул.
— Да. Но это займет около восьми недель. По крайней мере, мы вернемся вовремя, чтобы расставить ловушки.
Я кивнула. Осенний сезон ловли лобстеров приносил больше всего денег, так что это было неплохо.
Ромео положил руку на плечо брата.
— Я бы предложил тебе обслуживать здешние столики, но, боюсь, ты распугаешь посетителей, — сказал он, скривив губы.
— Забавно, — пробормотал Кассиус.
Я рассмеялась, представив, как Кэш неуклюже пробирается между столиками, балансируя подносами с напитками. Нет, Кэш был создан для того, чтобы твердо стоять ногами на палубе корабля и выкрикивать приказы своей команде рыбаков. Я знала, что могу говорить за Ромео, когда сказала, что никто из нас не стал бы навязывать его клиентам «Пирожных и эля».
Я взяла кружку, все еще стоявшую на барной стойке, налила кофе и поставила ее перед Кэшем, который обхватил ее своими мускулистыми руками так, что она стала похожа на детскую чайную чашку. Затем я налила себе вторую порцию, посмотрела на Ромео и вопросительно наклонила голову.