Я замерла, когда Гейдж Бьюкенен вошел в комнату, его улыбка была похожа на улыбку гиены, а взгляд прикован ко мне.
— Гейдж? Вот это сюрприз, — произнесла миссис Рэмсботтом, вставая.
— Эдна. Как вы? Простите, что врываюсь вот так, но я хотел предупредить вас...
— Предупредить меня? О чём?
Я услышала, как Фейт, сидевшая рядом со мной, тихо вздохнула, словно готовясь к конфронтации. Гейдж снова взглянул на меня и прищурился, уголок его рта слегка приподнялся, прежде чем он снова повернулся к миссис Рэмсботтом и сказал:
— Болезнь. Самшит в Каллиопе сильно пострадал от фитофтороза. — Миссис Рэмсботтом быстро моргнула.
— Фитофтороз?
— Угу, — промычал он.
Она прочистила горло и наклонилась ближе, словно проверяя, не расширились ли у него зрачки.
— Я немедленно скажу своему садовнику. Конечно. Но, Гейдж, у тебя не было причин сворачивать со своего пути и приходить сюда лично. Не то чтобы я была не рада тебя видеть. Но ты мог бы позвонить по поводу... этого.
— Я вижу, что помешал вам, — сказал он, проходя дальше в комнату. — Я приношу свои извинения. Привет, Фейт. — Он бросил на нее прищуренный взгляд. — И ты …Аврора, верно? Касл, не так ли? Нет, не вставай. По-моему, мы встречались несколько дней назад. — Он возвышался надо мной, протягивая руку.
Я снова опустилась в кресло. Пойманная. Когда я взяла его за руку, его лицо расплылось в волчьей улыбке, и хотя он явно злорадствовал по поводу того, что загнал меня в угол, это все равно заставило мое сердце слегка подпрыгнуть в груди. Я выдернула свою руку из его чересчур крепкой хватки.
— Правда? Простите, но я не помню.
Он тихо усмехнулся и отошел в сторону как раз в тот момент, когда в комнату вошел дворецкий, держа за ручку художественно оформленный футляр с картинами. Мужчина кивнул миссис Рэмсботтом.
— Спасибо, Руперт. Можете оставить это на столе, — приказала она.
Руперт подошел к библиотечному столу, стоявшему между тем местом, где мы сидели, и дверью, аккуратно поставил футляр на стол и быстро вышел из комнаты.
— Можно мне? — спросил Гейдж, подходя к столу и расстегивая молнию на футляре.
— О, конечно. Будь моим гостем, — сказала миссис Рэмсботтом, бросив на него еще один слегка смущенный взгляд, как будто он вел себя совершенно не в своей манере.
Он открыл футляр и посмотрел на верхнюю картину, а затем слегка приподнял ее, чтобы посмотреть на ту, что под ней.
— Мило. — Он повернулся ко мне, заставив вздрогнуть и меня, и Фейт. — Вы искусствовед, не так ли, мисс Касл?
— Верно, — сказала я с натянутой улыбкой. Мне почти захотелось рассмеяться. Теперь я знала, что он не собирается разоблачать меня. По крайней мере, не публично. Если бы он собирался это сделать, он бы сделал это сразу. Засранец! Правда? Но я видела его игру. Он собирался попытаться поставить меня в неловкое положение, как я поступила с ним в отношении моего дяди Кэша.
— Отлично, — сказал он. — Я всегда был любителем искусства. Я бы хотел побольше узнать о вашем обучении. У меня было не так много времени для беседы с вами в доме моей матери.
Я постучала пальцем по нижней губе.
— Подождите, кажется, теперь я вас вспомнила. Разве вы не были голым, когда мы виделись в последний раз?
Миссис Рэмсботтом потрясенно вздохнула.
— Наполовину голым, — поправил он.
— Напомните, какая это была половина?
— В любом случае, вернемся к вам и вашему выдающемуся таланту. У кого вы учились? Это, должно быть, настоящий мастер, если вы так хорошо образованы, и при этом так молоды.
Я натянуто улыбнулась, а мое сердце забилось быстрее. Гейдж сцепил руки за спиной, наблюдая за мной, и я почувствовала на себе взгляды миссис Рэмсботтом и Фейт. В голове у меня все смешалось, как всегда, когда я пыталась солгать. Мой взгляд скользнул мимо него к книжной полке.
— Я училась у... — Мой взгляд скользнул по корешкам книг. — Профессора... Хьюго... Дик… Стокера.
Гейдж издал какой-то сдавленный звук, который он замаскировал кашлем, и я услышала, как Фейт икнула рядом со мной. Гейдж повернулся и медленно обошел комнату, его взгляд остановился на полке позади меня, вероятно, на книге Виктора Гюго и Брэма Стокера под названием «Моби Дик».
— Профессор Хьюго Дикстокер? — спросил он, когда снова повернулся ко мне, его голос был странно высоким.
Надо признать, это было неудачное сочетание, которое я придумала на ходу.
— Угу, — промычала я. — Да. Он легенда.
— Держу пари, так оно и есть.
— Посмотри на время! — напомнила Фейт. — Если мы собираемся успеть на еще одну встречу, нам пора идти. — Она вскочила, схватила меня за руку и сильно дернула. Я поднялась на ноги и последовала за ней, когда она повернулась к картинам в футляре на столе. — Миссис... Рэмсботтом, мы вернем вам эти работы, как только у Авроры будет время их тщательно изучить.
— Да, спасибо, — сказала миссис Рэмсботтом, наморщив лоб, как будто не была уверена в том, что только что произошло. Мисс Касл...
— Аврора, пожалуйста.
— Аврора, было приятно познакомиться с вами.
— Мне тоже, — сказала я, когда Фейт застегнула молнию на футляре и взяла его за ручку. — Спасибо, что доверили мне свои ценности. Я буду обращаться с ними с максимальной осторожностью.
Фейт еще раз дернула меня, и мы обе проскочили мимо Гейджа, который не сводил с меня глаз с легкой ухмылкой на слишком красивом лице.
— Хорошего дня, Гейдж, — сказала Фейт, и я повернула к нему голову, когда мы проходили мимо, слегка помахала ему рукой и скосила глаза, прежде чем развернуться и практически выбежать из комнаты.
— Гейдж, что происходит... — услышала я голос миссис Рэмсботтом, но тут позади нас послышались шаги, и мы ускорили свои, когда голос Гейджа позвал:
— Я должен предупредить остальных о фитофторозе! Было приятно повидаться с вами, Эдна!
Мне не удалось сдержать смешок, который сорвался с моих губ, когда мы быстро подошли к массивной двери в мраморном вестибюле, дворецкий выступил из тени и заставил Фейт тихонько вскрикнуть, когда мужчина с бесстрастным лицом открыл дверь и махнул нам рукой, чтобы мы проходили.
— О, нет, ты этого не сделаешь, — сказал Гейдж у меня за спиной, когда мы бежали к машине Фейт. Я услышала шаги Гейджа по брусчатке, когда он бросился за нами, и обернулась как раз в тот момент, когда добежала до машины Фейт, но не успела открыть ее и забраться внутрь.
Он резко затормозил, когда я прижалась спиной к двери, наше дыхание смешалось, когда мы чуть не столкнулись.
— Попалась, — сказал он, и озорная улыбка, которая была на его лице, когда он преследовал меня, исчезла.
Несколько мгновений мы просто стояли там, его и моя грудь поднимались и опускались вместе, взгляды были прикованы друг к другу, на лицах застыло напряженное выражение. Он слегка наклонился, словно вдыхая мой запах, и мое сердце снова совершило этот странный виток, опускаясь и поднимаясь, отчего у меня слегка закружилась голова. Я чувствовала его тепло и вдыхала его запах. Его одеколон навевал воспоминания о шелковых простынях и кожаном салоне какой-то роскошной машины, названия которой я не могла подобрать, потому что ничего не смыслила в дорогих автомобилях. Это заставило меня представить себе тускло освещенный бар в Париже, где пианист играет классическую музыку на изящном рояле. Это было утонченно и божественно. Это говорило о безупречной мужественности и прекрасной жизни.