— Все в порядке? — спросил я, проверяя свои конечности, чтобы убедиться, что ничего не сломано. Ребята что-то утвердительно пробормотали, мы собрались с силами и выбрались из глубокой лужи на дорогу. Прямо перед нами был знак, указывающий на доки, где горели огни, которые мы видели сверху.
— Это был один из способов добраться сюда, — сказал Грант, смахивая со щеки комок грязи.
— Худшее путешествие для парней в истории, — пробормотал Эйдан.
Я расхохотался, а затем и они, все мы согнулись пополам, и наши вопли, казалось, были вызваны скорее истерикой, чем весельем.
— Что это, черт возьми, было? — пробормотал Грант.
— И как мы только остались в живых? — добавил Трент.
Через несколько минут мы все перевели дыхание, отряхнулись, насколько могли, и поплелись в направлении огней.
Мы пробирались по залитым дождем улицам делового района, каким бы он ни был. Доки были старыми и немного шаткими. они стонали у нас под ногами, когда мы ступали на них. Но в этом районе города, похоже, кипела самая бурная ночная жизнь. Свет стал ярче, и я услышал низкий гул голосов, доносившийся откуда-то прямо спереди.
Из тумана материализовалась причудливо выглядящая таверна, и я чуть ли не бегом направился к ней, испытывая радостное облегчение. Хотя мы не могли разглядеть ее целиком из-за дождя и тумана, та часть, которая была видна, сияла светом и приглашала нас войти, донося слабые звуки смеха и разговоров.
— Выглядит многообещающе, — заметил Эйдан.
Боже, мы никогда этого не делали.
Я открыл дверь, и мы все вошли внутрь. В нос ударил запах пива, вкусной еды, различных чистящих средств и легкий привкус плесени.
Слева от нас находился бар, украшенный ручной резьбой из красного дерева, с освещенными полками с напитками на задней стене и рядом фонарей, висящих над ним. Посетители, занявшие все шесть барных стульев, синхронно повернули головы, разглядывая нас, когда женщина с оранжевыми волосами за стойкой остановилась, неподвижно держа в воздухе серебристый шейкер.
Мы стояли там, с нас капало на пол, и все присутствующие подняли головы, устремив взгляды в нашу сторону.
— Привет, — произнес Трент, помахав рукой и улыбнувшись.
Никто не поздоровался с ним в ответ.
— Я не уверен, что это место такое многообещающее, как казалось, — пробормотал Эйдан.
— А чего вы ожидали? Это забегаловка в доках, — выпалил я как раз в тот момент, когда песня в музыкальном автомате сменилась на другую, и мое заявление прозвучало в наступившей тишине. Лица, все еще обращенные в нашу сторону, одновременно нахмурились. Дерьмо. Эта фраза прозвучала крайне неудачно, и я, конечно, не хотел, чтобы меня услышали.
— Ванная комната в той стороне, — напряженно произнес женский голос. — Если хотите, приведите себя в порядок и перестаньте капать мне на пол.
Я повернул голову, чтобы посмотреть, кто это сказал, как раз в тот момент, когда вспышка молнии заставила свет слегка мигнуть. Официантка, которая обратилась к нам, стояла, уперев руки в бока, поджав губы и уставившись на наши ноги. Я проследил за ее взглядом, направленным туда, где под нами растекалась лужа. Мои друзья начали двигаться рядом со мной, шелест одежды дал мне понять, что они снимают одинаковые нейлоновые ветровки, которые Трент принес нам, и которые мы все натянули в попытке остаться хоть частично сухими, когда лопнула шина. Но по какой-то причине я почувствовал, что меня словно приклеили к месту, когда я поднял голову и всмотрелся в молодую женщину.
Черные, как смоль, волосы были собраны в конский хвост, а завитки падали ей на лицо. Светло-голубые глаза обрамляли темные ресницы и две идеально изогнутые брови. Ее полные груди выпирали из-под белой хлопчатобумажной рубашки хенли с длинными рукавами, между двумя расстегнутыми пуговицами виднелась ложбинка грудей.
Боже мой. Она была потрясающей.
На мгновение у меня закружилась голова, как будто я только что попал в какой-то странный сон, а не в обшарпанный бар в маленьком портовом городке на северном побережье штата Мэн. Эйдан налетел на меня, и боковым зрением я увидел, что он прыгает вокруг с поднятыми руками и пытается снять натянутую на его голову ветровку. Женщина встретилась со мной взглядом, явно ожидая, что я, как единственный, кто на данный момент не проиграл битву с мокрой одеждой, что-нибудь скажу.
— Еда, — выдавил я, и это слово прозвучало как хриплое карканье. Я страдал от переохлаждения? Казалось, все мои системы одновременно дали сбой.
Она склонила голову, оценивая меня, ее светлые глаза скользнули вниз по моему телу, а затем медленно поднялись. Ее губы были плотно сжаты, как будто она заметила во мне что-то, что ей очень не понравилось. Такая реакция была новой для меня. Я привык ожидать, что, когда взгляд женщины скользит по моему телу, ответом будет, по крайней мере, одобрение.
А не... презрение.
Оглядел себя, пытаясь понять, что могло измениться с последнего раза, когда я видел себя в зеркале. Не а. Все тот же я, но в промокших, заляпанных грязью брюках цвета хаки, рубашке-поло и ветровке с логотипом Гарварда.
— Еда? — повторила она. — У нас подают еду? Ты об этом спрашиваешь, Лига Плюща?
Лига Плюща. Ладно, я заслужил это после моих оскорбительных слов, которые я не хотел выплеснуть так громко. Рядом со мной Трент умудрился снять ветровку и встряхнул головой, как собака, вода разлетелась вокруг него, выводя меня из странного, похожего на сон состояния, в котором я находился с тех пор, как мы вошли в дверь. Вероятно, внезапная перемена погоды заставила мое тело перестроиться каким-то образом, который я не знал, как описать. Я одарил женщину приятной улыбкой.
— Да. Вы все еще подаете еду?
Она вздохнула.
— Кухня открыта до десяти. — Она махнула рукой в сторону столиков, за которыми люди вернулись к своим разговорам, и гул болтовни и смеха наполнил помещение.
— Отлично... — Я перевел взгляд на бейджик с именем, приколотый к ее рубашке. — Пирожное.
На мгновение она, казалось, смутилась, но затем взглянула на свой бейдж с именем.
— Бар называется «Пирожные и эль», — пояснила она. Я снова взглянул на бейджик с именем, заметив, что строка над ним — вероятно, ее имя — была стерта. — Люди здесь знают меня, сказала, объясняя, почему ее бейджик был в таком состоянии. Она повернулась и направилась прочь.
— Ребята, давайте приведем себя в порядок в туалете, а потом закажем что-нибудь поесть. Мы можем вызвать эвакуатор и перекусить, пока ждем. — Я повернулся к женщине, которая достала откуда-то рулон бумажных полотенец, очевидно, чтобы вытереть небольшой потоп, который мы устроили в ее помещении.
В то время как другие парни направились в заднюю часть здания в поисках туалетов. — Мы можем занять любой столик? — спросил я.
Она коротко кивнула.
— Джим Мозли, возможно, встанет с постели, чтобы помочь вам, — сказала женщина, наклоняясь, чтобы протереть воду.
Мой взгляд остановился на ее декольте, которое с этой точки зрения стало еще более заметным. Верхушки ее грудей казались гладкими и мягкими, и я даже мог разглядеть кружевной край ее лифчика. Мое тело дернулось, промокшие брюки делали эту реакцию не совсем комфортной. Я прочистил горло, заставляя себя отвести взгляд, пока она продолжала.
— Но автосервис откроется только утром.
— Ой. Ну, нам не нужен местный автосервис. Нам понадобится буксир до Клермонт-Лэндинг.
— Я так и думала. — Женщина встала, выбросила мокрые бумажные полотенца в мусорное ведро, стоявшее рядом с баром, и сунула рулон под мышку. Она покачала головой. — Джим так далеко не дотащит.