- Ну что вы, Катенька! Отлично выглядите!
- А как продвигаются ваши выплаты Воропаеву?
- Продвигаются согласно установленному плану! А можно встречный вопрос? Вы какие цветы предпочитаете?
Катя пожала плечами:
- Всякие! Я обожаю цветы. Розы, ромашки, пионы… Наверное, потому, что никто и никогда мне их не дарил…
Она погрустнела.
- Теперь будут дарить! Обязательно.
Она подняла на меня глаза, в которых мелькнули и исчезли искорки, как ночью мелькают огоньки в окнах летящего поезда, или автомобиля.
- Кто же будет мне дарить цветы?
- Уверен, найдутся люди!
- Андрей Палыч… Вы сегодня такой… эммм…
- Какой?
- Загадочный. Смотрите на меня странно, спрашиваете о цветах… У вас совершенно нерабочее, романтическое настроение. Это на вас наш “Мотель” так действует?
- Совершенно точно, Катенька! Романтическое. И ужасно не хочется работать!
- Но надо! Нельзя поддаваться минутной слабости, Андрей Палыч!
- Ох, нельзя! Надо ехать на работу, Катенька. Работа сама не сделается, тем более, что целая неделя у меня выпала из жизни. Так что арбайтен, Катерина! Нужно собираться.
Она кивнула головой:
- Через пять минут я буду готова.
Она появилась через пять минут, одетая в свой обычный костюм и косами, уложенными вокруг затылка. Но что-то было новое в её облике. Она слегка тронула губы блеском и ресницы были слегка накрашены, отчего глаза казались ещё больше и загадочнее. Я подал ей пальто, оделся сам и мы спустились вниз. ***
В машине Катя начала стаскивать кольцо и хотела положить его в бардачок. Я остановил ее:
- Кать… Не делайте этого. Пусть кольцо останется на месте, там, где ему положено быть.
Она нерешительно посмотрела на меня.
- Но ведь… Мы же решили скрывать свое положение. Пойдут слухи… Все может дойти до ваших родителей.
Катерина была права, но… я сам не знал, зачем я хотел оставить это кольцо. Возможно, в глубине души надеялся оградить жену от мужского внимания в лице “исполняющего обязанности” директора Атлантик-банка. Впрочем, это внимание, возможно, жило только в моем воспаленном мозгу. Я махнул рукой:
- Хорошо… Как знаете. Но я против такого положения вещей.
Моё кольцо отправилось следом, а когда мы подъехали к своему обычному месту на парковке, я увидел стайку сотрудниц около одной из машин. Среди них торчала рыжая голова секретарши Малиновского, которая любила сунуть нос куда нужно и не нужно. Наверное, кто-то из этих кумушек купил себе машину, и они обсуждали её всей честной компанией.
Катя заволновалась:
- Ой! Что же нам делать? Мы не сможем пройти незамеченным, Андрей Палыч!
- А ничего не делать. А пусть смотрят! В конце концов, я могу подвезти коллегу, тем более, президента компании до работы.
Я вышел из машины, обошёл её с другой стороны, и демонстративно открыл дверку со стороны Кати. Когда она вышла, вся компания, как по команде, повернула голову в нашу сторону.
- Смотрите, Кать, - шепнул я. - Они стоят, как парализованные!
- Сплетничать будут…
- А, ну и пусть… Пусть сплетничают. Кать! Может, пообедаем вместе?
- Давайте. Заходите в час, где-то перекусим.
- Договорились.
На своем этаже мы разошлись в разные стороны.
***
Через некоторое время ко мне зашёл Малиновский.
- Привет, Андрюха! Как ты? Я сразу понял, что ты на работе!
- Как это ты понял?
- Сегодня наши дамочки все утро шепчутся. Они обсуждают эффектное появление президента в компании молодого и интересного сотрудника. И решают вопрос жизни и смерти - почему это вдруг они явились вместе.
- Делать им нечего, кроме как сплетничать, - буркнул я.-Давно нужно разогнать всех к черту! Ничего не делают, только языки чешут.
- Палыч, а что произошло? Ты же шифровался все это время.
- Решил больше не шифроваться. Пусть обсуждают! Мне все равно.
- Как тебе Мотель “У разбитых сердец”?
- Отлично! Спасибо тебе, дружище! Целый вечер ломали с Катькой голову, что означает сие чудное название.
- А ничего не означает. Просто красиво. Так, значит, Катюха тебя пустила к себе под бочок? Раз вы вместе явились.
- Чего?? Что ты несешь? Нет, не пустила. Я спал на диване в кухне.
Малиновский хмыкнул.
- Там же тесно! Да и вдвоём теплее спать.
- Нормально… Мне было не тесно. И у меня теплое одеяло. И я не собираюсь давить на Катьку. Может, и не любит она меня вовсе, чего я буду напрашиваться.
- Ладно! Живите на здоровье. Ну, я пошёл. Работы полно.
Малина направился к двери.
- Ромка, подожди! Расскажи, что вчера произошло в цеху?
- О, это был феерический скандал! Катюха послала нашего Маэстро в цех выяснять, что можно сделать с бракованными тканями. А ты же знаешь, что он каждое поручение воспринимает чуть ли не как личное оскорбление. Во-первых, то, что он вообще должен куда-то идти. Во-вторых, он привык моментально получать все, что он хочет. Как ребёнок требует игрушку в супермаркете. Ну, Катька не могла ему помочь, так он истерику закатил. Он кричал, топал ногами. Затем, когда вокруг него собрались чуть ли не все швеи, он потребовал лист бумаги и ручку. Написал заявление об уходе, скомкал его, затем швырнул его Катьке в лицо! Потом стал говорить ей гадости, что не умеешь управлять людьми, нечего лезть в президенты, и что он уволится после того, как она напишет заявление об уходе… Катька пыталась оправдаться, бледнела, краснела… Но он ей слова не давал вставить. В общем, не знаю, до чего бы это дошло, если бы я не вмешался.
Я сжимал кулаки во время этого рассказа.
- Истеричка! Как Катерина могла сказать, что делать с этими тканями, если она никогда не сталкивалась с такой ситуацией? Конечно, она послала его в цех. Я бы на её месте ещё дальше б его послал. Увижу-набью ему морду, гению вшивому! Уже давно пора поставить его на место.
- Не кипятись, Андрюха! Мне удалось потушить пожар, хотя Катьке, конечно, досталось! Она потом плакала в кабинете. Но я заставил его извиниться, и конфликт был исчерпан.
У меня сжалось сердце. Бедная Катька! Я знал о способности Милко закатывать истерики, но хамство с его стороны иногда переходил все границы. И, как назло, меня вчера не было на работе. Я бы его быстро успокоил.
- Ладно, Андрюха, не бери в голову. Он сегодня на работу не пришёл, якобы заболел. На самом деле боится на глаза Катерине показаться.
- И правильно делает, что боится. Сегодня он бы имел дело со мной.
- Андрюха, мы обедаем вместе сегодня?
- Извини, Малина, но нет. Сегодня я обедаю с женой. В кои-то веки у неё выпадет свободная минутка. А то все встречи, разговоры, переговоры…
- Ладно, - сказал Роман, поднимаясь. - Если что, звони.
***
Он ушел, а я снова закопался в бумаги по самую макушку.
Телефонный звонок разорвал тишину кабинета, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности.
- Алло?- сказал я в трубку.
- Здравствуй, Андрюша! Сколько лет, сколько зим! Как ты поживаешь?
Я узнал голос управляющего Атлантик-банка Максима Ивановича Шнайдерова.
- Хорошо, Максим Иваныч! Как вы? Как ваша спина?
- Все в порядке! Почти. Внука вот стало тяжело поднимать на руки. Но это ерунда, пройдет. Я сегодня вышел на работу, и обнаружил, что у вас имеется просроченный платеж по нашему кредиту.
- Максим Иванович… Я же вам говорил, что всеми кредитами занимается Екатерина Пушкарева. Она сейчас занимает пост президента.
- Андрюш, я знаю, что она занимает. Я человек старой закалки, и у меня есть кое-какие жизненные принципы…
- Максим Иванович, я вас не понимаю. Куда вы клоните?
- Скажу тебе прямо, Андрюша. Я не доверяю Екатерине. Женщина не может отвечать за финансы. Развитие компании, продажи, выпуски коллекций-может быть. Но не финансы. Можешь считать меня шовинистом, но это мое мнение. Мой жизненный принцип. Я и к себе в банк на руководящие должности женщин не беру, или беру очень, очень редко. У меня к таким женщинам очень жесткие требования, и первое-это отсутствие семьи.