– Меня кто-то отравил, – пробормотала она, задыхаясь.
Тристан с трудом удерживался от смеха. Он помог Хейд добраться до постели и, уложив ее, проговорил:
– Да, отравили. Ты сама себя отравила.
Хейд с жалобным стоном прошептала:
– Ох, где я? И что я здесь делаю?
– Неужели ты забыла о нашей ночи любви? – спросил Тристан с чрезвычайно серьезным видом, хотя по-прежнему отчаянно боролся со смехом. – Вчера, на празднике, я попросил тебя прийти ко мне после полуночи, и, к моему величайшему удивлению, ты пришла. Пьяная, но все же пришла. – Он приложил ко лбу девушки влажную ткань. – Ну, вспомнила?
Хейд поморщилась и тихонько застонала, а Тристан, снова смочив водой тряпицу, продолжал:
– У меня были для тебя кое-какие новости, но я не мог их тебе рассказать, потому что ты, похоже, очень хотела исповедаться в своих воображаемых грехах. А потом впала в беспамятство.
– Ничего ты не понял, – пробурчала Хейд. – Это настоящие грехи. Да, настоящие…
– Но, Хейд… – Тристан ласково ей улыбнулся. – Ты не можешь брать на себя бремя чужих грехов. И ты не должна нести за них ответственность. – Он присел на край кровати. – Дорогая, выслушай меня, пожалуйста.
– Да-да, я слушаю. Говори.
– Видишь ли, дорогая, у меня есть основание считать, что у Найджела в Гринли есть шпион. Именно поэтому его люди прибыли ко двору Вильгельма прежде моих и стали распространять обо мне ложные слухи.
– О Господи… – прошептала Хейд, закрывая глаза. Теперь ей стало окончательно ясно, что она действительно предала Тристана.
– Видишь ли, после побега Дональда произошли кое-какие события, – продолжал Тристан. – Поэтому я почти не сомневаюсь: какой-то человек из Гринли поддерживает дружеские отношения с Найджелом. Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, что нас предает леди Эллора.
– Нет, Тристан. – Хейд покачала головой. – Это вовсе не Эллора.
– Неужто ты из-за нее так огорчилась? – удивился Тристан. – Нет, Хейд, не пытайся ее защищать. Скорее всего, именно она помогла Дональду бежать. У этой женщины, несомненно, имеются какие-то тайные планы. Но ты ее не бойся. Я сегодня же утром встречусь с ней, и больше у нее не будет возможности поддерживать связь с Дональдом и Найджелом.
– Тристан, выслушай меня. – Хейд приподнялась и схватила его за руку.
Но он тут же уложил ее обратно на постель и, направившись к двери, сказал:
– Я пришлю к тебе твою сестру, дорогая.
– Нет, постой!
В следующее мгновение дверь спальни закрылась, и Хейд в отчаянии застонала. Немного помедлив, она выбралась из постели и, осторожно опустившись на колени, стала искать свои башмачки. Обувшись, она перевела дух и тихо прошептала:
– Больше никогда не стану пить вино. Приблизившись к двери, она чуть приоткрыла ее и выглянула в коридор. К счастью, коридор был пуст, и Хейд беспрепятственно спустилась по лестнице. Внизу же царило оживление, так что никто ее не заметил. Она направилась к выходу из зала, но тут голова у нее снова закружилась, и ей пришлось остановиться.
Внезапно она заметила, как один из мужчин приблизился к Тристану и, вытащив из-за пояса лист пергамента, торжественно, вручил его своему господину; А в следующее мгновение к ней подбежала Солейберт.
– Они вернулись, Хейд! – Лицо Берти сияло.
– И Фаро тоже? – спросила Хейд. Берти покачала головой:
– Пока нет, но должен ведь…
Тут Тристан вдруг нахмурился и, обратившись к одному из своих гонцов, спросил:
– Где Фаро? Мне хотелось бы услышать его отчет. Воин покосился на своих спутников и, пожав плечами, проговорил:
– Милорд, он не вернулся с нами.
Никто не услышал горестного вздоха Берти – никто, кроме Хейд, крепко сжавшей руку сестры.
– Но почему он не вернулся? – допытывался Тристан. – Что с ним случилось?
– Видите ли, милорд, когда мы уже покидали Лондон, к нам подъехали всадники одетые точно так же, как Фаро. Он коротко переговорил с ними, а потом присоединился к ним. И не вернулся.
– Ты хочешь сказать, что его похитили? – В голосе Тристана слышалось недоверие.
– Нет-нет, милорд. – Воин энергично помотал головой. – Мы ни за что бы этого не допустили. – Он потупился и, снова пожав плечами, пробормотал: – Милорд, мы тоже никогда не считали его предателем. Но случилось так, что он…
Тут Тристан вдруг схватил воина за плечи и, с силой встряхнув его, закричал:
– Немедленно замолчи! Я отрежу тебе язык, если ты еще раз посмеешь запятнать подозрением доброе имя Фаро! Понятно?
– Да, милорд, конечно… Я только…
– Убирайтесь отсюда! Убирайтесь все! – Тристан отпустил беднягу, и все гонцы поспешно покинули зал.
Повернувшись к лестнице, Тристан наконец-то увидел Хейд и Солейберт; сестры стояли, держа друг друга в объятиях, и Берти тихонько всхлипывала. Внезапно она отстранилась от Хейд и, подбежав к Тристану, прижалась к его груди с громкими рыданиями.
– Ну почему, милорд?.. – спрашивала она. – Почему он оставил меня?
– Успокойтесь, леди Солейберт, – бормотал Тристан. – Дайте мне время, и я все узнаю. Но поверьте, Фаро не мог вас оставить.
– Что за шум?! Что случилось?! – закричала Эллора, сбегавшая по ступенькам; следом за ней топал Баррет.
Увидев дочь в объятиях Тристана, леди Эллора улыбнулась и пробормотала:
– О, как мило…
Всхлипнув последний раз, Берти отстранилась от Тристана и побежала вверх по лестнице. Хейд тут же поспешила следом за сестрой.
– В последнее время у нее скверное настроение, верно? – Эллора повернулась к Тристану: – Скажите, милорд, а что тут делали воины?
– Вы говорите так, будто не знаете, что эти воины – мои гонцы, – проговорил Тристан с угрозой в голосе. – И еще, миледи… Имейте в виду, я терплю ваше пребывание здесь только из-за вашей дочери. Так что не пытайтесь меня обманывать.
– Но в чем вы меня обвиняете, милорд? – в смущении пробормотала Эллора. Ее взгляд остановился на пергаменте в руке Тристана. – О, милорд, вы получили послание от Найджела? Он… Он что, недоволен мной?
– Я уверен, что скоро мы узнаем, насколько он доволен вами, миледи. А до тех пор… – Тристан приблизился к Эллоре и процедил сквозь зубы: – А до тех пор вам нет доверия… Эй, Баррет!..
– Да, милорд…
– Немедленно запри леди Эллору. И держи ее взаперти, пока я не пошлю за ней…
– Но почему, милорд?! – пролепетала Эллора. – В чем я виновата?
Тут вмешалась Хейд, снова спустившаяся в зал.
– Тристан, не делай этого! – закричала она. – Эллора ничего не знает!
– Помолчи, Хейд, – проворчал Тристан, даже не взглянув на нее. – Лучше придержи язык.
– Но я не могу этого допустить. – Она встала между Тристаном и Эллорой. – Ты к ней несправедлив.
– Это не твоя забота! – в ярости закричал Тристан. – Немедленно отправляйся к себе!
– Выходит, эта шлюха уже отравила ложью ваш слух?! – Эллора с ненавистью взглянула на Хейд. – Она клевещет! Ей нельзя доверять!
– Баррет, уведи ее! – Тристан поморщился и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
Баррет осторожно взял Эллору за локоть.
– Пойдемте со мной, миледи.
– Убери руку, болван! – закричала Эллора, пытаясь отстранить огромную ручищу шерифа.
– Это все я!.. – внезапно прокричала Хейд, и все уставились на нее в изумлении. – Да, это я!..
– Замолчи, Хейд, – сказал Тристан.
– Но это несправедливо! – кричала она. – Это меня направил сюда Найджел шпионить за тобой, Тристан! Меня, понимаешь?!
– Леди Хейд, о чем вы?.. – пробормотал Баррет. Не обращая внимания на шерифа, Хейд продолжала:
– И я никогда не была помолвлена с Дональдом. Наша помолвка – просто хитрость. Чтобы проникнуть в Гринли, понятно? Но поверь, Тристан, это было до того, как я тебя узнала. Я приняла лживые слова Найджела за правду, поэтому очень боялась за Берти. Я считала, что должна спасти ее, считала, что у меня нет выбора.