Мужчина, как ни в чём не бывало, продолжил:
— Жить в этом замке… Порой я задумываюсь, какой смысл быть архитектором… — и мужчина с презрением глянул на картину, готовый разорвать его в клочья.
Китнисс улыбнулась уголками губ — он говорит о роскошном старинном замке с башнями, возвышающемся на заднем фоне картины. Скорее всего, он даже не заметил эту робко склонившуюся фигуру, как она сама не обратила внимание на фон картины.
— Меня зовут Плутарх Хэвенсби, — представился мужчина.
— Китнисс.
— Такая погода не каждый день нас радует. Не составите мне компанию? — продолжал отвлекать её от своих мыслей мужчина. — Пройдёмся? Здесь прекрасный сад!
— Простите, нет.
— Ну, как пожелает дама… Я наблюдал за вами. Вы на протяжении всего вечера пребываете в гордом одиночестве. Не любите шумные компании? — Китнисс вежливо улыбнулась и промолчала.
Но мужчине, похоже, ответ и не был нужен — казалось, он говорит только чтобы не молчать:
— Я сам не любитель подобных мероприятий, но долг, как говорится, обязывает — я являюсь совладельцем одной из строительных компаний в нашей округе, и периодически мы обязаны выходить в свет, чтобы поговорить с людьми, соответствующими нашему статусу, — ухмыльнулся он, намекая на своё высокое положение в обществе. — С другой стороны это не так уж плохо — работа отнимает очень много времени, бывают периоды, когда никого кроме своих рабочих не видишь на протяжении нескольких месяцев: эти бесконечные вахты, знаете ли…
Продолжая о чем-то говорить, и, не стесняясь повсюду снующего обслуживающего персонала, мужчина начал распускать руки: то за талию приобнимет, то, как бы между прочим, опустит свою руку на её плечо, то по волосам проведёт. Китнисс это не нравилось. Она отстранялась от него, отодвигаясь подальше. Но вслух высказать своё недовольство не решалась. Как-никак, она была здесь гостьей, и не хотела показаться грубой, это во-первых, во-вторых, не хотелось привлекать к себе внимание, а в-третьих, сказывалось время проведённое в одиночестве, чтобы отказываться от какой-никакой, а компании.
Уже шли по широкому коридору, как внезапно его рука, удерживающая её за талию, соскользнула ниже поясницы и чуть сжала её ягодицу. Китнисс раскрыла рот, чтобы возмутиться, но одернула себя — «Вокруг люди, не стоит привлекать к себе внимание», напомнила она себе. К тому же, что может подумать Пит… Но руки так и горели в желании одарить спутника пощечиной.
— Мне нужно в дамскую комнату, — сделала попытку девушка покинуть его компанию, пытаясь высвободиться из его рук, но её спутник понял это на свой лад:
— Тут недалеко. Я вас провожу, — она понимала безвыходность своего положения, так как не имела представления, где находится уборная, которой она стремилась воспользоваться как убежищем. Но когда они в конце коридора свернули в другой коридор, её одолел страх. Куда он её ведет? И что более важно — зачем? Всё дальше отдаляясь от царящего в доме шума, Китнисс всё больше убеждалась, что конечная точка их маршрута не соответствует изначально ею намеченной.
Преодолев ещё один коридор, он подтолкнул её к двери, ведущую в одну из комнат.
И вот тут начало всё проясняться. Её будто озарило. Элементы паззла складывались воедино.
Всё, что происходило с ней до этого дня — была подготовка. Её обучали, за ней следили, её исправляли. Всё это было не для Пита. Нет.
Он купил её вот для этого мужчины.
Её будто ударили. Она часто-часто задышала, словно загнанная лошадь.
«Она неопытна», — врезались в память его слова. Она же ему его жизнь усложнила! Не намеренно, но он-то наверняка так не считает: видимо, поэтому он был недоволен в их первую встречу. Подсунули «кота в мешке», вместо знающей своё дело, обученной практикующей девушки.
«Всё сходится!» — мелькнуло в голове у Китнисс. Возможно, таким образом, Пит пытался решить какие-то неурядицы со своими коллегами? Что там этот мужчина говорил? Архитектор? Ведь Пит тоже! И, конечно, Пит был рассержен попыткой Китнисс его возбудить соответствующими препаратами — она, таким образом, могла сорвать все его планы. И скупая информация, предоставленная им о себе, говорит о том же — ни к чему ей подробности его жизни, его жизнь её ни коим образом не касается. Она сыграет свою роль, и на этом их пути разойдутся. Возможно, если сыграет хорошо, он воспользуется её услугами ещё раз — но не более.
А своим поцелуем при прошлой встрече он проверил, умеет ли она вообще целоваться. Как говорится, чтоб не ударить в грязь лицом.
И подарки эти все — продуманный ход, в попытке заслужить её преданность, чтобы она, в благодарность, выполнила всё наилучшим образом.
А чего она, собственно, хотела? Думала, в сказку попала? Забыла о своём месте — это уж её проблемы. Не надо было забираться на седьмые небеса — падать было бы не больно.
Предательские слёзы навернулись на глаза Китнисс.
Она ведь верила, практически была убеждена, что Пит будет её первым. Чего уж скрывать — она этого хотела. Ведь всё к этому и шло?..
А на деле выясняется, что всё это всего лишь фантазии Китнисс. Она видела то, что хотела увидеть. Разумеется, у такого парня как Пит, наверняка есть девушка, а может быть и жена. Разумеется, он не нуждается напрямую в услугах девиц легкого поведения — он нашёл им другое применение: устранение недоразумений, возникающих при слиянии/поглощении фирм. «Прям как гейши. Их услуги тоже оплачиваются не теми, кому они доставляют удовольствие».
«Интересно, а Маргарет знает, что здесь сейчас происходит? Какова её роль во всем этом? Наверняка в то утро, когда Пит был вызван для «подписания документов», он сообщил ей о своих планах и решил оставить всё как есть — времени на новую девицу уже не было. А её вот это «говорит сидеть — сидишь», завуалированный приказ не сопротивляться! Послушание — одна из основ нашей работы».
«И эта история с медальоном… просто совпадение? Откуда он узнал, что она окажется там? На набережной? Хорошо, что медальон я так и не успела сдать. На душе сейчас было бы ещё хуже…»
«Было бы забавно наблюдать, как злилась бы Маргарет, если бы я убежала. Такие планы бы ей сорвала!»
В голове девушки гудело, как в трансформаторной будке, и мысли шныряли туда-сюда с такой скоростью, что невозможно было хотя бы одну из них поймать за хвост и внимательно разглядеть. Китнисс зло сжала кулаки и с очередным выдохом разжала. Прошли её пять секунд слабости. Пора приступать. Нет смысла откладывать.
«Проститутки поют и танцуют, когда вокруг война».
Пришло её время спеть и станцевать… или что он там захочет.
Она вымученно улыбнулась. Нужно выполнить всё на высшем уровне — ей всего-то и надо, поддаваться ласкам, подстегивать стонами, побуждать трением…
«Имитируй!»
Но ведь никто не может ей помешать представлять того, кого она хочет здесь видеть?..
Тёплые руки согревают её спину.
Нежные губы целуют её шею.
Ловкие пальцы помогают ей снять платье.
Мягкая кровать встречает её тело.
Шелковые простыни ласкают её кожу.
Горячее дыхание блуждает по её груди.
Заботливые поглаживания успокаивают её нервные клетки.
Внимательный взгляд исследует территорию, которой овладеет.
Чуткий слух улавливает мелкую дрожь.
А вокруг тишина, будоражащая воображение.
Темнота, скрывающее её смущение.
Шёпот, ласкающий слух.
Всё это происходит так, как она хотела.
Так, как она об этом мечтала.
Так, как грезила.
Но только напротив — не голубые глаза.
В руках — не пшеничные волосы.
Над ней — не статное тело.
Стон — не для него, не из-за него, не под ним.
Всё это с ней.
Но не с Питом.
«Главное правило — удовлетворить клиента!» — звучали в голове слова Маргарет.
«Когда-нибудь это закончится», — повторяла мысленно Китнисс, как заведённая.
«Надеюсь, заказчик будет доволен…»