— Завожу авто, — тут же доложился Варик.
— Расчистили лестницу. Идем к выходу, — крикнул в эфир Поэт.
Я живо представил, как они бегут по десяткам изломанных тел, недобитые подранки хватают их за лодыжки, под ногами хрустят пальцы и ребра, стопы соскальзывают с живого ковра перемолотых в фарш трупов. Эх, надо было самому напроситься на прорыв через лестницу.
Так, стоп! Кажется, я с катушек съезжаю. Что еще за кровожадность до разборок с обилием мяса? Это адреналин не выветрился или во мне что-то новое проснулось? Сущность кваза шепчет на ухо? Может, отец Мефодий не так уж и неправ относительно нас?
Ладно, потом разберемся, а сейчас топориком раз, и лотырейщику по хлебалу, а пока он башкой трясет, очередь из автомата по коленям. Добивать некогда, на хвосте уже целый взвод фанатов.
— Искорка, это все твои поклонники. А представь, что будет, когда ты вырастешь, — весело крикнул я пассажирке. Она юмор не оценила, закричать у нее не получилось, горло сорвала, поэтому отчаянно замолотила пятками, чтоб я бежал быстрее.
Завывая движком, на улицу выскочил рейд-мобиль. Сбивая зараженных и виляя меж разбитых машин, он стремительно догонял меня. На очередном мутанте рукоять топора хрустнула, и в руке остался только черенок. Выматерившись, вбил деревяшку под подбородок бегуна и переключился на клевец.
Рейд-мобиль замедлил ход, задняя дверь открылась. Я снял рюкзак с Искоркой и закинул в салон, а сам обогнал авто и уперся в преграждающий проезд «Урал». Даже сухожилия не затрещали. Грузовик послушно откатился, только тогда я запрыгнул в машину и облегченно выдохнул.
— Ублюдки жопорукие, — ругался Хлыст на бывших владельцев транспорта. Люка на крыше не было, а вместо бойниц, имелись крошечные полукруглые форточки, дуло в них просунуть можно, а вот нормально прицелиться не выйдет. В итоге стрелять приходилось интуитивно.
Я выбрал метод проще, но отчасти опаснее. Просто открываешь дверь и стреляешь. Главное, не проморгать резвого зараженного, а не то выдернет наружу. Хотя с моей массой скорей я его в салон затащу, тут разделаю, а остатки обратно выброшу.
Дорога впереди была перекрыта лежащим на боку автобусом и целой толпой пустышей, что доедали хоккейную команду, они дружно оторвались от приема пищи и подняли головы. Варик резко повернул и затормозил. Двери рейд-мобиля открылись, и в три ствола группа меньше чем за пятнадцать секунд положила почти четыре десятка тварей.
Едва закрывшиеся дверцы хлопнули, раздался характерный звук отщелкивающихся рожков. Варик газанул, проезжая в узком месте между припаркованными машинами и перевернутым автобусом. Рейд-мобиль подпрыгивал и пробуксовывал по телам зараженных. Кто-то заскочил на крышу, не удержался на ногах, скатился по лобовому и попал под колеса.
— Всё, приехали, — фыркнул Варик, переключив передачу и пытаясь сдать то вперед, то назад. Авто покачивалось как лодка на волнах, но с места не двигалось. Я с Поэтом покинул салон и начал выдергивать из-под днища тела тварей и их жертв.
Некоторые еще огрызались и пытались укусить, другие же хватались за колеса и друг друга, усложняя и без того нелегкую задачу. Благо, силушки мне теперь хватало, и даже без топора при затруднениях я просто отрывал тварям конечности. Разобравшись с основной массой тел, мы с Поэтом подтолкнули внедорожник.
Рейд-мобиль выплюнул из-под колес татуированную пятерню, усыпанную золотыми перстнями, и ворох окровавленных тряпок. Поэт побежал следом за транспортом, а я остановился чуть проредить поголовье тварей и сдвинул припаркованные машины, еще больше сузив проход.
Преследующие пустыши начали протискиваться в «бутылочное горлышко», грех не использовать такую возможность. Автомат тихонько подрагивал в руках, твари падали друг на друга, пока не образовался завал. Лишь услышав требовательный гудок автомобиля, развернулся и помчался прочь.
Авто вырулило на широкое, совершенно свободное шоссе, которое переходило в мост. Варик разогнался, отрываясь от погони. Все уже почуяли, что здесь что-то не так. Должны быть машины. Однако остановиться и все обмозговать не представлялось возможным. Пустыши отстали, но вот из толпы выскочил знакомый мохнатый силуэт — сугробник, мать его.
Я раскрыл дверь, высунулся с трофейным «уроротом» и начал поливать тварь очередями. Мутант опустил башку к земле и терпеливо принимал пули в лоб и холку.
— Бесполезно! — зло рыкнул я.
— Сучий случай! — крикнул Варик, сбив занесенный снегом знак дорожных работ, и до нас наконец дошло, почему на мосту нет машин. Потому что сраный мост перекрыт! Зараженные снесли знаки вначале, а наш водитель в суете проехался по ним и даже не заметил.