Похоронили Поэта с почестями. Место оказалось спокойным. Два караванщика вырыли в снегу могилу. В руки парня вложили гитару.
Один из бойцов с выражением зачитал подходящий словно специально неподписанный стих из записной книжки покойного:
— В шарф морду прячу, мороз трескучий.
Отвернулась удача, я давно не везунчик.
Жизнь собачья, голод сучий.
Выстрел! Отдача! Куда мы пришли?
Башка зомбячья, крови ручьи.
Душа вся в клочья и тело в…
Лицо Поэта даже не побледнело. Казалось, сейчас он возьмёт какой-нибудь аккорд. Как ты там пел? Умереть не страшно, ведь мы всего лишь копии. Так оно и есть, приятель. Даже жаль, что я тебя плохо знал.
Многим вся эта затея покажется глупой. В каждый детдом в Улье не заедешь. Всех не спасти. Да все этого и не заслуживают. Но нам было по пути, и мы сделали важное дело. Я ни капли не жалел пролитой крови. Кто знает, может, эта девчонка станет элитной проституткой, а может, однажды, лет через пять, спасет жизнь мне или другому рейдеру.
А еще этим поступком мне немного удалось замедлить продвижение Черноты по кластерам собственной души. Голоса в голове, что постоянно напоминали о том, как я бросил Алису и не смог спасти Дару, чуть притихли. Только вот надолго ли?
День сорок восьмой
Просторы Стикса
Минус тридцать шесть градусов по Цельсию
По сравнению с тем, что с нами приключилось, дальнейшая дорога была даже немного скучноватой. Случались и стычки с тварями, и поломки, и экстремальные дозаправки, и даже перестрелка с дикими, но все это меркло на фоне пережитого ранее.
— Скоро подъедем, — сказал Кондитер.
— Куда? — лениво осведомился я.
— Как куда? К Ледоколу, вестимо.
— Да ладно? Шутишь?
Я настолько привык ехать по белоснежной простыне, коей нет конца и края, что и забыл о цели путешествия. Казалось, мы вечно будем в дороге.
— Колонна, стой! — скомандовал в эфир Хлыст. — Слушай приказ: булки расслабить, морщины разгладить, улыбки на хлебало натянуть! Почти на месте.
Мы ехали в голове колонны, Кондитер переключил частоту на рации и поддал газу. Приминая снег, грузовик начал подниматься в гору.
— Ледокол Каравану. Ледокол Каравану. Приём, — начал вызывать по рации командир.
— На связи! — бодро отозвались на том конце.
— Караван Хлыста подъезжает с юга.
— Принял. Во время спуска аккуратней, осколки могут быть. Расчистить еще не успели.
— Принял. Спасибо.
Я подался вперед. Едва мы заехали на вершину холма, открылся вид на долину внизу. Дорога оканчивалась озером, а в его центре стоял Ледокол. Даже не так, это был ЛЕДОКОЛ.
— Охренеть! — выдохнул я.
— Что, впечатляет? — ехидно улыбнулся Кондитер.
Глава 21
Все на борт
День сорок восьмой
Просторы Стикса
Минус тридцать шесть градусов по Цельсию
Картина, и правда, впечатляла и заодно впечатывалась в мозг навсегда. Громада Ледокола очаровывала и вызывала благоговейный трепет даже больше, чем Цитадель. Судно с высоченными бортами имело длину метров в триста и палубные орудия с гордо задранными вверх носами. Оно больше походило на крепость, чем на корабль.
Я как ребенок завороженно пялился на Ледокол, по мере приближения различая все больше деталей, потому дорога до берега пролетела незаметно. Вокруг водной глади стояли предупреждающие знаки, подходы к озеру были заминированы. В снегу имелись подкопченные воронки, а порой незанесенные ветром следы минеров.
К берегу подплыла огромная льдина. На этом «плавсредстве» был один единственный пассажир, мужик в солнцезащитных очках и красной куртке. Его «баржа» подошла к ледяному причалу. Стык меж ними затрещал и тут же затянулся коркой.
— Мазай, дружище, — радостно замахал ему рукой Хлыст, открыв дверь своего грузовика.
— Прошу на борт, гости дорогие, — улыбнулся в усы мужик.
— Первый пошел, — скомандовал Хлыст, и Кондитер спокойно тронулся с места. Ледяная платформа чуть качнулась, но наклоняться не начала. Не иначе этот Мазай держит ее на воде своим даром. Все машины одна за другой заняли места, и кусок льда двинулся в сторону Ледокола.
Хлыст уже вовсю трепался с Мазаем, а тот, в свою очередь, делал легкие пассы руками, подправляя движение платформы. Иногда мимо проплывали высокие угловатые льдины, тогда наш рулевой отвлекался от разговора и старался уйти от столкновения. «Лодка плыла среди ледяного сала», — вспомнилась мне вдруг цитата Владимира Короленко.
— А почему озеро льдом не затягивает? — спросил я у Кондитера.