— Всё лучшее детям?
— Ага. Местное начальство не без греха, но некоторые их решения мне импонируют.
— Что с ней теперь будет?
— Пару дней подержат там. Она пройдет обследование у знахаря, затем, если потребуется, поработает с психологом. Будет учиться, если захочет, её пристроят в семью, не захочет, останется на попечении детдома до совершеннолетия.
— Хорошо у них тут все обустроено.
— Могут себе позволить, — пожал плечами Хлыст. — Кстати, завтра детишек хотят вывести за территорию на горках покататься. А местная СБ, сам понимаешь, загружена выше крыши. Меня один товарищ попросил выделить народ в сопровождение. Платят нормально.
— Я в деле. Деньги мне сейчас нужны.
Мне еще у местных информацию как-то покупать надо, тут не Цитадель, вывести информатора в заброшку и вдумчиво выбивать её по крупицам не получится.
— Добро. Только не рассчитывай на легкую прогулку. Говорят, Волонтер вернулся.
— Кто?
— Ты что, еще не слышал? Это же вторая главная местная байка сразу после озерного черта.
— Дьявола, — как-то автоматически поправил я.
— Да насрать, — отмахнулся Хлыст. — Волонтер — это матерый жемчужник. Только непростой. Размером он с йети, если не меньше. Нападает редко, но уж если он в атаку пойдет, никто не выживет. На самом деле мутант почти не агрессивен. Занимается, в основном тем, что находит ползунов, всяких раненых зараженных и подкармливает их, пока на ноги не встанут. Кто-то даже считает, что Волонтер и Озерный Дьявол, это один и тот же элитник.
— Днём он спасает зараженных, а ночью ворует людей с корабля.
— Типа того.
— Он прям как супергерой от мира зараженных.
— Нахер таких героев.
— И мир такой нахер! — поддержал я Хлыста, подняв рюмку. За это и выпили.
С Вариком мы пересеклись как-то случайно. Вопреки местным суевериям вышли подышать на палубу. Товарищ поздоровался с неким Чунгачгуком. Мужик, и правда, смахивал на индейца, но был пьян настолько, что язык его совершенно не ворочался. Говорить он не мог, лишь мычал. Несмотря на это, залез в страховочную систему и спустился за борт. Через минуту оттуда донесся мерный стук молотка по зубилу, а затем плеск полетевших в воду кусков льда.
— Виртуоз своего дела, — пояснил приятель.
Кроме караула у заглушек реактора на палубе никого не было. Из-за баек про Озерного Дьявола люди нечасто сюда наведывались ночью. Только если большой группой. А эсбэшники ничего, вон, стоят, курят, никого не боятся.
Вернувшись в каюту, Варик разоткровенничался.
— Короче, херня какая-то выходит.
— А поподробнее? — заинтересовался я.
— Я всех опросил. Поговорил с подругами Иры. Они ничего не знают, но напуганы. Наседка их…
— Кто? — не понял я.
— Ну типа старшая, перед сутенером которая отвечает за девочек. Строго настрого им запретила ночью на палубу выходить. СБ не чешется. Салон держит Рассол — гуляка знатный, но работниц в обиду не даёт. С начальством он на короткой ноге, но даже ему ничего нарыть не удалось. Чингача ты сам видел, он трезвый бывает от силы полторы секунды в неделю, его не допросишь. Икотыч говорит, в ту ночь до утра в гальюне проторчал. Патруль у заглушек ничего не видел. Дежурившие у трапа тоже нихрена не слышали. Просто вышла и пропала.
— Так не бывает. Даже в Улье.
— Да знаю, — раздраженно буркнул Варик.
— Может, у нее клиенты какие новые в последнее время появлялись? И, кстати, её пропажа, случайно, не в один день с отъездом Крыс случилась?
— Не знаю. Это я выяснить не успел.
— Утром немного подработаем. Потом поможешь письма разнести? Заодно и во все места заглянем. Поспрашиваем.
— Угу.
Встали по будильнику в пять утра. В шесть уже было построение. На прогулку детишек повезла сборная солянка. Старлей из местного СБ, я с Вариком, Хлыст с замом и еще тройкой бойцов, пара виденных мною в Цитадели рож, остальные неизвестные.
Искорка сразу нас узнала и подошла поздороваться. Дети, все кто на вид старше четырнадцати, тоже оказались вооружены. Их набралось полтора десятка, от семи и до семнадцати лет. Группа переплыла на льдине на берег и загрузилась в машины. Ребятню посадили в броневик с пулеметной башней, все остальные прыгнули в три машины сопровождения.
Скатались без особых проблем. На одном из холмов всего в километре от Ледокола был столбовидный выход камня, как объяснил Варик, назывался кигилях. Вот вокруг этого места и получилась естественная горка. Дети весело катались и так заразительно смеялись, что на суровых лицах бойцов охранения, напряженно вглядывающихся в белую гладь вокруг, нет-нет да и проступала улыбка.