— Автографов не даю, — улыбнулся я.
Икотыч сидел тут же. Казалось, ему не было дела ни до боев, ни до всех присутствующих, он увлеченно пытался вставить споран вместо глаза сушеной рыбьей башке.
— Икотыч, дело есть, — сказал ему Варик, но мужик напрочь игнорировал его. — Два спорана даю, — зашел с козырей напарник.
— Два с половиной, — тут же проявил интерес этот чудик.
— Договорились.
Пока я отвлекал мужиков и рассказывал им про раздевалку квазов, ангар с мутантами и прочие подробности, Варик шептался с Икотычем. Подозвав меня, он поведал мне, что удалось узнать. Оказалось, в ночь пропажи Иры у Икотыча как раз прихватил живот, и он не сидел у дверей. В такие совпадения совсем не верилось.
Осталась последняя ниточка. Мы попрощались с мужиками и вышли. Постучались в соседнюю дверь, нам никто не открыл, и тогда Варик сам зашел внутрь. Благо было не заперто.
В крохотной комнатушке, среди россыпи бутылок и консервных банок, на старом матрасе в подозрительных пятнах, завернувшись в изъеденную молью шкуру, спал Чингачгук. Амбре здесь стояло такое, что даже удивительно, как этот кадр спит без респиратора и почему ему ноздри не разъело.
На попытки добудиться он не реагировал, тогда я попросту завернул его в шкуру поплотнее и взвалил на плечо. На вид как старый ковер. Мы спокойно поднялись наверх, охранникам у трапа было вообще насрать, кто мимо прошел, там ледокольский боец против цитадельского бился.
На пристани почти пусто, лишь несколько алкашей валялись по углам, да кто-то храпел в одной из палаток. До ангара, который арендовал Хлыст, добрались без проблем никем не замеченные.
Я предлагал не церемониться с этим куском человека, но Варик, по-видимому, застал времена, когда тот еще походил на личность, а не на придаток к кораблю, и потому попытался по-хорошему. Тер пьянчуге уши, лед за шиворот толкал.
В конце концов, я психанул, залепил Чингачу рот скотчем, снял шкуру и окунул в ледяную воду. Подопытный сразу очнулся. Заполз под шубу, затрясся. Высунулся оттуда как черепаха из панциря, замычал, не испуганно, а требовательно и недовольно. Взгляд его пьяно блуждал, пока не зацепился за Варика. Узнав его, он заматерился, но слышно было лишь «М-м-м-м-ы. О-о-о. Уа-а-а! А-у-е-и?»
— Эй, на меня смотри, — я похлопал дворника по щекам. — Слышишь, тело, я, в отличие от моего друга, к тебе теплых чувств не питаю. В себя приходи, пока я из себя не вышел. Смекаешь?
Чингач не мог вот так вот усилием воли протрезветь. Я вытащил из-под колеса одной из машин заготовку в виде банки тушенки, блока сигарет и двух бутылок водки. На тушенку сверху положил горошину.
— Если очухаешься и ответишь на вопросы, то это все твоё, — речь я сопровождал жестами, словно общался с недоразвитым, — Если и дальше будешь овощем, я тебя продолжу в этих водах омывать, пока не посинеешь. Понял?
Пьянчуга завис. Он усиленно пытался осмыслить все, что я сказал, но затуманенный разум пасовал перед такой сложной задачей.
— Достал! — не выдержал я, окунул дворника еще раз и подержал под водой. Выдернул, сунул под шубу. Зубы у него стучали.
Я вытащил вторую заготовку и положил рядом с водкой полотенце и сверток чистой теплой одежды. Минут пять Чингач растирался полотенцем и одевался в сухое. Варик уже успел вскипятить чай на плитке. Еще несколько минут дворник пил горячий напиток, пока зубы не перестали стучать о кружку.
— Может, ему оставшиеся пальцы начать отрезать? — сказал я, понимая, что пауза затянулась.
— Нет, — хмуро буркнул Чингач. — Варик, че вам надо?
— Помощь твоя, — чуть виновато сказал напарник.
— Можно мне, — заискивающе начал дворник, косясь на бутылку.
— Сначала дело, — отрезал я.
— Нам, правда, очень нужна информация, — сказал Варик. Мы с ним прям как хороший и плохой полицейский. — Две недели назад, — начал было напарник, но его прервал смех Чунгача.
— Я давно не слежу за временем. Не знаю, когда вчера, а когда завтра.
— Видел что-нибудь необычное на палубе? — спросил я.
— Мы в гигантской лодке в другом мире, здесь все необычно.
— А в воде? — прищурился я.
Чингач изменился в лице и чуть отполз, словно пытаясь держаться дальше от воды.
— Ничего не видел. Лед, рыбки и больше нихера! — резко выдал он.
— Может, видел этих двух парней, — Варик достал фотографии, — Или девчонку, Иру, она…
— Этих не видел, а если видел, не запомнил. Девку помню, не знал, как её зовут, но, бывало, стрелял у нее сигареты. Она никогда не отказывала.
— Как она пропала, не видел? — вклинился я.
— Не знал, что она пропала. Но кое-что видел. Может, хоть сигаретку? — покосился он на Варика. Напарник кивнул. Трясущимися руками дворник вскрыл блок и пачку, с трудом попал фильтром в рот, а чиркнуть спичками и вовсе не сумел.