— Я всё равно достану эту капсулу!
Когда я вернулся домой, в прихожей меня встретил Фриц и сказал, что у нас гостья. Войдя в кабинет, я увидел, что он имел в виду Марту Пур.
— Мистер Вулф будет занят до одиннадцати часов, — сказал я ей, усевшись за стол. И добавил, взглянув на часы: — То есть освободится через сорок минут.
— Знаю, — кивнула она. — Я подожду.
Марта выглядела хуже, чем во вторник. Любой бы мог сказать, что у неё какие-то проблемы. Но что именно — банкротство или тяжёлая утрата — этого нельзя было определить ни по выражению её лица, ни по одежде. Так и тянуло дружески обнять её и спросить: «Может, я могу чем-то помочь?»
Я вышел на кухню и справился у Фрица, сообщил ли тот Вулфу об этом визите. Он ответил, что нет. Я прошёл в кабинет и позвонил по внутреннему телефону в оранжерею.
— Я вернулся, — сказал я Вулфу. — Я лично вручил их Кремеру, и он заявил, что достанет и оставшуюся. А внизу вас ждёт миссис Пур.
— Смути-ка её. Пошли её домой.
— Но она…
— Нет. Я знаю этот тип людей. Я разобрался в ней. Эта женщина хочет узнать, что я сделал, чтобы отработать деньги. Пусть она отправляется домой и ещё раз прочтёт расписку.
На том конце повесили трубку. Я повернулся в кресле и посмотрел на Марту:
— Мистер Вулф сказал, чтобы вы отправлялись домой и ещё раз перечитали расписку.
— Что?
— Он решил, что вы пришли жаловаться, будто он не отрабатывает деньги, которые заплатил ваш муж, а Вулфу противна сама мысль о необходимости отрабатывать деньги. Натура… — пожал я плечами.
— Но… Это не смешно, не так ли?
— Разумеется. — Я едва удержался, чтобы не потрепать её по плечу. — Если он спустится сюда и увидит вас, то просто развернётся и выйдет. Поэтому, если хотите передать ему что-то, скажите мне, а я уже скажу ему. Меня он выслушает хотя бы потому, что у него есть только два варианта: выслушать меня или же выгнать. Выгнать меня он не может, поскольку в таком случае сам он не раскроет больше ни одного дела и в конце концов умрёт с голоду.
— Я не думаю… — Марта запнулась и поднялась на ноги. Она подошла к двери, затем обернулась и договорила: — Я не думаю, что подобное убийство — прекрасный повод для шуток.
— Я не шучу, — сказал я. — Таковы факты. Так что ему передать?
— Просто хотела поговорить. Ни он, ни вы не приходили переговорить со мной. — Марта попыталась улыбнуться, но губы её задрожали. — Вы даже не позвонили мне. Я не знаю, что происходит. Полиция расспрашивала меня о двух моих волосках, обнаруженных в этой коробке с сигарами, и я предположила, что они рассказали об этом мистеру Вулфу. А я даже не знаю, ни что он думает об этом, ни что он сказал полицейским.
— Всё очень просто, — улыбнулся я. — Он произнёс речь перед судом, убедительно показав, что эти волосы в коробке служат доказательством вашей невиновности в убийстве. — Я подошёл к ней и по-братски взял за руку. — Послушайте, похороны ведь сегодня?
— Да.
— Так вот, поезжайте на похороны, а всё остальное оставьте мне. Если произойдёт что-нибудь, о чём вам надо будет знать, то я сообщу. Договорились?
Она сказала:
— Спасибо, мистер Гудвин, — повернулась и вышла из комнаты…
В одиннадцать Вулф спустился вниз и погрузился в разглядывание каталогов. Так продолжалось до обеда. В два тридцать, насытившись телячьей отбивной и салатом, он вернулся в кабинет и возобновил своё занятие. Но вскоре его прервали. Зазвонил дверной звонок, и, выйдя наружу, я увидел Сола Пензера.
Я ввёл Сола в кабинет, где его встретил Вулф.
— Послушай, Арчи, — сказал он. — Сходи помоги Теодору в оранжерее.
Я пошёл и старался, как мог. Беседа с Солом, похоже, была очень насыщенной, так как прошло не менее часа, прежде чем зазвонил внутренний телефон. Теодор снял трубку и сказал, что меня ждут внизу.
Когда я спустился, Сол уже ушёл. У меня была припасена едкая фраза, с которой я собирался начать разговор, но потом я решил приберечь её для другого случая. Вулф сидел за столом, откинувшись назад и прикрыв глаза.
Минут через десять — двенадцать после моего появления он наконец посмотрел в мою сторону:
— Арчи, вчера ты показал мне статью о трупе какого-то мужчины, найденном во фруктовом саду недалеко от Уайт-Плейнса, но я так и не заглянул в неё. Расскажи об этом.
— Да, сэр. Этим утром было продолжение.
— Они опознали труп?
— Нет, сэр. Голова была полностью размозжена.
— Принеси газеты.
Я повиновался. Мы храним газеты в течение трёх недель. Я раскрыл её на нужной странице и протянул Вулфу. Он читал газету очень необычно, держа её полностью развёрнутой на вытянутых руках. Я даже не пытался переучить его читать прессу более приличным способом, так как это было единственным физическим упражнением, которым Вулф утруждал себя. Он прочитал газету за четверг, а потом и за пятницу.