Я снова искала это место дружеского уюта, это состояние доверия и будто нашла его здесь. Вот так – просто. В доме малознакомого мне юноши с даром передачи музыки, с чертовски привлекательной внешностью, чертовски соблазнительным телом, с типичными для парней его возраста запасами фраз флирта, произносимыми невероятно-успокаивающим, дерзким и уверенным голосом.
Парадокс осознания отразился в моей, одобряющей это неожиданное и, безусловно, желанное сейчас мной стечение обстоятельств, улыбке.
О стеклянный прозрачный столик, стоящий напротив, стукнуло дно бутылки – Марк уже налил ром в бокалы и ставит её на место. Вот, что он нашёл нам, чтобы выпить, на своей кухне.
Он любуется мной. Именно так, и это не было преувеличением или подчеркиванием моего собственного чувства власти над ситуацией в данный момент. Он видит во мне античную скульптуру, которую будто самолично украл с презентационной выставки спящей Ариадны в Ватикане после окончания долгих раскопок мест захоронения старого мира и совсем не догадывается, что перед ним не римская копия, а эллинистический оригинал II века, как сейчас говорят люди, «до нашей эры», ставший теперь самым ценным, древним и дополняющим, как ничто иное, гостиную его дома, живым артефактом. Он передаёт мне это ощущение вместе с приближением своей руки, держащей для меня бокал у моей щеки.
Его энергия была пожаром, а сам он – был поджигателем, продолжающим разжигать его всё больше, давая огню распространятся на всё, что нас окружает и, в первую очередь, на меня. Краем бокала Марк совсем близко, но не касаясь, проводит по моей правой щеке вдоль от начала скулы. Моя, спокойная до этого кровь, закипела, накрывая волной похороненного давным-давно воспоминания, в котором я впервые испытала нечто от точно такого же почти-прикосновения руки своего самого страшного врага. Как и тогда, я снова медленно задышала глубоко и размеренно. И вновь от несостоявшегося прикосновения руки желанного юноши, испытываемая мной ранее невыносимая волна кипящей крови, сменилась на дрожь в теле. Разница между этим флэшбеком и настоящим в том, что тогда передо мной был Первый Падший, способный свернуть мою шею и уничтожить мою душу, а сейчас – обычный мальчишка, несущий за собой угрозу разве что разбитого, после окончания близости, девичьего сердца, которое осталось где-то там, на мосту разветвляющихся истоков Эдемской реки. Тогда я не понимала своих чувств и не могла интерпретировать их иначе, нежели как любовь. Сейчас я точно знаю, что со мной и умею принимать удовольствие от этого чувства, название которому - возбуждение.
От сочетания огня его энергии и льда, ощущаемого через стекло бокала, моя правая рука соскользнула с головы вниз по моим волосам, затем, по руке преступно рядом стоящего парня, чтобы перехватить предлагаемый им напиток.
Я открыла глаза и взглянула на него – Марк стоит на одном колене у моей свисающей с дивана ноги и наслаждающе рассматривает каждый миллиметр моего лица своими разноцветными глазами.
– Я готов сделать самое лучшее предложение, которое тебе когда-либо поступало. – Торжественно провозгласил самоуверенный смельчак, протягивая мне бокал. – Амина… – Его вторая рука коснулась моей левой, всё ещё до этого подпирающей щеку, притягивая мою руку к себе. Теперь его эйфорический ритуал с изучением моего тела своим взглядом перешёл на мою ладонь, и он имеет наглость поднести её к своим губам. Обычный «джентльменский жест» - касание губами дамской ладони.
Я испытывала его ни один раз, однако, он не был похож ни на один из них. Его губы произносили не моё имя, но я отзывалась на него. Его энергия напоминала мне другого, но я хотела видеть сейчас лишь Марка, чтобы заново пережить свои воспоминания, переписать их наилучшим для меня образом с этим, совершенно другим человеком.
– Как твоё отчество, фамилия, кстати? – Марк театрально делает паузу, останавливая свои действия.
Я застываю. Тело чуть дёргается.
– Амина Учиха, без отчества, у нас в роду вообще проблемы с родственными связями. – С полной серьезностью выдаю, как правду.
Марк опустил на мою ладонь, которую всё ещё держит в своей, свою голову. И я понимаю, что он заливается смехом, пряча лицо.
– Пусть будет Амина Итачьевна! – Сквозь смех прорывается у него и я понимаю, что он тоже смотрел то самое культовое аниме. Плюс ещё один огромный камень с иероглифом «уважение» в его колодец.
Он ещё не отсмеялся, как следует, но уже поднимает свою, спрятанную на моей руке, голову, чтобы продолжить свою речь, которую начал так торжественно.
– Ты станешь моим собутыльником? – Продолжил Марк, поднимая на меня свой взгляд, умиляюще взмахнув ресницами.
Я закатила глаза, выдохнув всё своё возбуждённое напряжение в лёгком смехе. Отобрав бокал у Марка, точно также, как он нагло отнял у меня наслаждение развивающегося интимного момента между нами. Я, не чокаясь с ним, делаю медленный глоток холодного алкоголя и увенчиваю это моим личным эмоционально расслабляющим воображение тихим стоном.