– Вот как. – Так же коротко отвечаю я, кивая головой в знак лживого согласия.
– А чем Вы занимаетесь? – Не отводя от меня взгляда, делая пару глотков, ответно спрашивает собеседник.
Что бы такого придумать, чтобы вызвать у него эмоцию, которая выдаст его? Или продолжать скрываться? Если это не Велиар, то я сейчас просто издеваюсь над обычным мужчиной. А если он, то я лично ору ему «Эй, мой личный Ад, давай поболтаем, спустя столько веков!».
– Мне нравится история и кулинария.
– Как у Вас с историей не знаю, но еда очень вкусная. – Отвечает мужчина, возвращаясь к ужину.
– Как вы познакомились, Марк? – Неожиданно, спрашивает он.
Это, действительно, хороший вопрос. Точнее, интересно будет услышать ответ на него от Марка. Что он скажет?
– Её пригласили мои подчиненные, которые занимались сносом старого здания на купленном участке. Амина исследовала сосуд, найденный под фундаментом. – Правдиво отвечает юноша.
– Любовь с первого взгляда? – Велиар серьезно смотрит на Марка, а тот смотрит на него.
– Нет. – Холодно отвечает Марк. – С первого подкола, который она в меня кинула. – Его губы расплываются в улыбке и он направляет взгляд своих разноцветных глаз на меня.
Я смотрю на него. Зелёный и голубой. Голубой глаз – это часть от синевы глаз его отца?
– Поэтому твои новые песни были такими меланхоличными? – Велиар смеётся. – Отношения, основанные на чувстве остроты, граничащих с зарождением чего-то большего, воистину сильны. – Как-то задумчиво и почти печально завершает он свою мысль.
– Никогда не видела Марка меланхоличным. Только слышала через его музыку. Со мной он всегда жизнерадостный. –
Тихо комментирую, скорее, себе, продолжая внутренние размышления о том, кто же такой Марк.
– На самом деле, он с детства был депрессивным ребёнком. – Отвечает Иар, пожимая плечами.
– С таким отцом попробуй быть не депрессивным. – Обвиняюще бросает Марк, указывая на Иара вилкой. Затем, он возвращает её к тарелке и продолжает есть.
Я тоже ем. И Велиар ест.
Какой милый домашний эпизод.
Ещё никто ни в кого ничего не воткнул.
Аж бесит.
– Отцы и дети – вечная трагедия непонимания друг друга. Не делай из меня Дьявола. – Холодно отвечает Велиар.
Может, спросить, какие у него самого были отношения с отцом? Расскажет, что тот убил всех его братьев и сестер, оставил ему вечный незаживающий шрам и столкнул с Небес на Землю?
– Я привёз я вам подарок. – Перебивая мои мысли, говорит Велиар.
Я снова поднимаю на него свои глаза.
– Если это не заявление о том, что ты смертельно болен, то можешь даже не доставать. – Отвечает Марк, мотая головой.
Я чуть не поперхнулась алкоголем.
То есть вот настолько сын ненавидит своего отца?
Иар скрестил руки на груди и закатил глаза.
Становится интересно.
– Я узнал где то, что ты давно искал.
Я смотрю на Марка. Тот замер, не отводя от отца взгляда.
– Где? – Тихо спрашивает он. Я вижу, как лицо юноши становится напряженным, почти каменным.
Иар молчит, давя взглядом сына.
Молчание длится долго. И я не смею его прерывать.
– Давайте встретимся через две недели в Стокгольме. – Наконец, отвечает Иар. – У меня есть важные дела, которые не терпят отлагательства. И вы пока займитесь тем, чем хотите. – Язвительно продолжает Велиар.
Марк не шевелится. Он всё ещё будто окаменелый. Вены на его лице надуты.
Что он давно искал? Информация о чём сейчас сделала его таким?
– Прилетайте вместе. Гарантирую получение незабываемых эмоций. – Через пустоту своих глаз проговорил Велиар, всё ещё сосредоточенный на сыне.
– Ты… – Начинает своё обращение к отцу Марк.
– А я уже ухожу, успокойся. – Иар делает последние глотки, ставит на стол бокал и встаёт.
Марк повторяет за ним.
Я допиваю свой алкоголь. Но ещё сижу.
Велиар направляется к двери, надевает своё пальто.
Марк следует за ним, держась пальцами правой руки за правый висок, будто успокаивая неожиданно начавшуюся головную боль.
Я встаю и иду к ним.
– Дайте ему обезболивающего, Амина. Сына всё ещё временами преследует резкое ухудшение самочувствия, несмотря на то, что лекарство от его болезни мы нашли ещё в его детстве. – Спокойно просит меня Иар. – Он просто перенервничал из-за моего визита.
– Вали уже быстрей. – Бросает ему Марк.
Велиар хлопает его по плечу. По-отцовски, без язвительности и зла. Я вижу, что он оказывает сыну жест своего переживания за него... А потом он поднимает свои глаза на меня.
– Было приятно познакомиться.
Марк убирает руку от своего виска и машет ей отцу перед лицом, показывая, что ему уже пора уходить.
Он кивает головой, разворачивается и покидает дом.
Я судорожно направляюсь к столу, беру бутылку с алкоголем, который остался и залпом допиваю его, будто бродила по пустыне годами и не делала ни глотка воды. Такая внутри меня сейчас жажда. Жажда разобраться с тем, что здесь только что произошло.
– Тебе дать обезболивающего? – Смело спрашиваю я Марка, продолжая играть ту роль, которая у меня в этом сценарии прописана.
Он обнимает меня сзади, положив свои руки на мою талию, а голову на моё плечо.
И я всем телом хочу сейчас быть как можно дальше от него.
Теперь.
– Это была театральная сцена, чтобы быстрее выпроводить его, со мной всё хорошо. – Шепчет он в мою шею, чередуя с поцелуями.
Я сжимаю свои ладони в кулаки.
Я и сын Владыки Тьмы.
Почти два года.
Разделяли вместе жизнь.
Постель.
Быт.
Судьбу.
Я влюбилась в него, как девчонка. Как подросток.
Забыла обо всех бедах. Об опасностях.
А опасность всегда была прямо рядом со мной.
Всё это время.
По моему лицу побежала слеза. Я закрыла глаза.
Самая жестокая насмешка судьбы.
Вот, к чему это всё привело.
К тому, что я полюбила того, кого мне нельзя было полюбить. Снова.
– Марк, я пойду в спальню и приму снотворное, у тебя, может, голова болела для эффекта, но у меня она по-настоящему болит. – Тихо говорю я ему, отстраняясь.
Я не смотрю на него. Стараюсь не слышать его. Я сбегаю. На второй этаж, в спальню. Нахожу спящего под кроватью Опиума. Хорошо, Велиар не убил его. Иду в ванну. Включаю воду. Пытаюсь утопиться, чтобы прийти в себя. Под водой думать начинаю более трезво.
Если это просто отец и сын, которые, ну как бы случайно, просто похожи на тех, кого я имею в виду, то это самая «смешная» твоя шутка, Боже! А если это они… Что мне делать? Что мне теперь делать со своими чувствами к Марку?
Ночь я провожу, отвернувшись от него. Он, заботливо принес мне воды и таблетку, оставил на тумбочке и лег спать рядом, нежно обнимая меня. Как делал это всегда.
На утро я готовлю ему завтрак, даже ем вместе с ним. А потом говорю, что хочу уехать, чтобы решить свои дела. И что встретимся мы там, в Стокгольме, куда нас вчера пригласил его отец.
Марк принимает информацию спокойно. Он никогда не лез в мои дела. И, если я хотела уехать куда-то, то я уезжала.
К вечеру он увез меня и Опиума в аэропорт. Поцеловал меня так, как целует только он. И я ответила ему. Так, как отвечала всегда.
Но, на этот раз, прощаясь.
Со всей любовью к нему, которую я вложила в этот поцелуй.
О чем он никогда не узнает.
Когда мы снова встретимся, а мы встретимся, ничего уже не будет так, как прежде.
За эти две недели я должна успеть сделать всё, чего не успела сделать за всю свою жизнь.
Потому что это последние две недели моей жизни.