Женя застыл, потом положил пачки на стол и сел на табуретку. Что ему теперь было нужно?
- Помнишь, когда умирала мама?
Федя помнил.
Женя тогда переживал по-своему, как-то недостаточно сильно, что ли. Хотя даже тогда Феде не было дано понять до конца - его родители же были живы.
Тогда Женя сблизился с Ником сильнее всего. Он искал в любимом человеке поддержки и, видимо, в какой-то мере находил. И именно это тогда раздражало Федю больше всего – его помощь была и не нужна, и оказать он ее не мог.
А сейчас Женя спрашивает.
- Да, - Федя садится напротив.
- Меня не было рядом.
- Лечение было недешевым, ты не мог тогда просто сорваться и бросить дела.
- Ты не понял. Когда она… умирала, мне звонили из больницы. А я заключал сделку и даже не поднял трубку. Мне нужны были деньги, мне нужен был Ник, мне нужно было искупить вину перед его родителями…
Федя молчал. Теперь понятно, почему Женя тогда не отвечал ни на какие вопросы и свел круг общения к минимуму.
- А сейчас мне ничего из этого не нужно. И никогда не было нужно.
- Ты не мог знать.
- Я должен был знать. Это я знать был должен, - Женя снова встал и начал выкладывать деньги из сумки.
- А что тебе нужно теперь?
- Ты, - без промедления. В основном потому, что это единственный вопрос, на который Женя сейчас точно знал ответ.
- Тогда оглянись вокруг, - попросил Федя.
- Не понял.
- Где ты был, Женя?
- Пытался все уладить.
Федя выдохнул, а потом устало сказал:
- Сделать такой грандиозный вывод и снова повторять ту же ошибку.
- Но ты ведь не умираешь, - цинично заметил Женя.
- Я не умираю, - согласился Федя, встал и вышел в коридор.
- Но ты ведь тоже всегда хотел денег!
Федя снова появился в дверном проеме.
- Я хотел тебя. И все.
Входная дверь захлопнулась, а Женя - в который раз - отбросил деньги в сторону.
***
- Разочарован? – спросил Ник по пути в аэропорт.
- А сам как думаешь? Мой сын - гей.
- Еще я работаю в супермаркете, - Ник решил уж окончательно все прояснить.
- Да, и это тоже.
- И все же? – Ник припарковал машину, и они вышли.
- Ну, ты все еще мой сын, - отец не улыбался, но и ноток осуждения в его тоне не было.
- Это значит, я прощен?
- Это значит, что я бы больше хотел, чтобы ты женился на милой девушке, сделал бы нам с матерью внуков, нашел нормальную работу. Но если ты счастлив, я приму и нынешний вариант.
- С чего ты решил, что я счастлив? – широкая улыбка Ника в этот момент сомнений не оставляла, но ответ все же последовал:
- Ну, тебе лучше быть счастливым, потому что твой друг пошел в наступление.
- В смысле? – Ник помрачнел.
- Поговори с Женей…
Динамик ожил, приглашая пассажиров на посадку.
- Пока, сын, - отец протянул руку.
Стоило самолету взлететь, и Ник сразу же набрал номер Жени.
- Привет.
- О, Ник. Как раз о тебе вспоминал. Знаешь, что я подумал – раз ты у нас теперь весь такой самостоятельный, давай уж поиграем во взрослых до конца.
- Что?
- Квартира, Ник. Квартира и машина. Я решил, что хочу это обратно…
***
- Сейчас ты тоже скажешь, что это не проблема? – Ник прямо в коридоре рассказал Даниилу о том, что Женя претендует на квартиру.
- Не скажу, - покачал головой Даниил.
- А как же разговоры про съемную квартиру или что-то в этом духе?
- Видишь, - улыбнулся Даниил, - ты и сам все прекрасно знаешь.
- И все же с квартирой было удобнее, - Ник стянул обувь, даже не развязывая шнурки, и пошел на кухню.
- Ага, неплохо так, - продолжал улыбаться Даниил.
- А что веселого-то?
- Женя потребовал квартиру назад.
- Да, и это нисколько не весело.
- Перестать зависеть от Жени - это лучшее, что может произойти с человеком.
- Он не такой уж и страшный человек, - произнес Ник и вспомнил, что так и не выяснил, что же имел в виду отец.
- Женя очень страшный человек. Именно поэтому он и успешен.
***
Федя никогда не испытывал ностальгических чувств к школе, однако сейчас, бесцельно бродя по городу, незаметно для себя оказался перед зданием, в котором учился.
В школе он хотел не денег - скорее, власти над собой и окружающими. Хотел, чтобы его тоже оценили, хотел быть первым. А через пару месяцев после выпускного понял всю нелепость подобных целей.
Все, кто был популярен в стенах школы, как-то блекли в реальной жизни. Их мнение перестало иметь значение. Мнение окружающих вообще обесценилось.
Но всегда был Женя, и он-то никогда не сдавал позиций - был и оставался хозяином жизни.
И все же, может, стоило воскресить прежние стремления и попробовать стать кем-то, для кого мнение остальных важно? Так проще.
Да, проще угодить всем и сразу, чем угодить одному Жене, чтобы и он пожертвовал хоть чем-то ради людей, которые для него жертвовали всем.
========== “Мы остаемся… ==========
К трем часам ночи бутылка очень дорогого виски была выпита наполовину, и Женя сидел на кухне уже без единой мысли в голове. Думать просто надоело.
Женя взял телефон и набрал Федю.
Гудки прекратились, и хотя привычного «да» не последовало, Федя сейчас слушал. Женя это знал.
- Я, - голос звучал хрипло, поэтому Женя прочистил горло и продолжил: - Я не знаю, как мне себя вести. Ничего не знаю. Все, что я умею, это зарабатывать деньги и создавать проблемы окружающим. Хочешь, пообещаю, что изменюсь?
- Не изменишься, - после недолгой паузы ответил Федя.
- Не изменюсь, - признался Женя. - Я ведь пробовал.
- Измениться? – хмыкнул Федя. – Самоубийство особо ничего не меняет.
Ну да, это так. Что сказать – согласиться, опровергнуть, дать ненужные обещания?
- Не обещай, Женя, не сможешь выполнить.
- Я могу попытаться начать сначала.
Вместо ответа в прихожей послышался скрежет замка.
Женя не вставал с места, просто смотрел на дверь, ожидая, пока ему ответят.
- Можешь попробовать, - Федя вошел как ни в чем не бывало и поставил чайник на плиту, повернувшись к Жене спиной. – Но хэппи-энда у нас уже не будет.
- Он должен быть.
- Но не будет, потому что люди не меняются никогда. Они могут притворяться, что стали другими, будто бы им не плевать на большую часть человечества, могут сказать, что ходить по головам - это плохо. Но только притвориться. А притворство надоедает. И тогда все возвращается.
- Я умело притворяюсь. Я всю жизнь выдержу, - Женя встал и обнял Федю со спины, накрывая его руки своими, пытаясь согреть с улицы.
- Ты-то выдержишь, а я нет. Так уж вышло, что я люблю именно тебя.
- И что будем делать?
- Приспосабливаться, Женя, приспосабливаться, - Федя развернулся к нему и поцеловал.
- К чему приспосабливаться? – Женя был немного удивлен такой внезапной сменой настроения.
- К твоим амбициям по захвату мира. Знаешь, в чем твоя проблема?
- В чем? – он улыбался. Нет, он не очень понимал, что именно имеет в виду Федя, но знал, чего он в виду не имеет – расставаться никто ни с кем не собирается.
То есть не то чтобы Женя позволил Феде уйти… хотя нет, наверное, позволил бы. На время.
- Ты никак не можешь смириться, что мы с тобой на равных.
- В смысле?
- В прямом. Придется тебе доказать, что я не беспомощный маленький мальчик.
- Даже так, - Женя вжал Федю в стену. - С чего начнем?
- Со стола, - томно сказал Федя.
- Мне нравится ход мыслей.
- Ага, стол. Он скрипит. Починить бы нужно.
- Эй, - Женя сфокусировал на Феде взгляд.
- Что? Ты живешь в моей квартире – отрабатывай!
- Там деньги, возьми за простой.
- Не-а, стол, - Федя высвободился из объятий и пошел в спальню. Потом вернулся, захватил оставшиеся алкоголь, сыр из холодильника и снова ушел.
- Можно я хоть кого-нибудь найму его починить? – громко спросил Женя.