На этих словах он вышел за дверь. Все на что у меня хватило смелости - смотреть как он уезжает на такси. Вот тебе и откровения.
Признаться, нечего и думать я его, он заполнил все мое пространство собой с первого взгляда и списки за и против здесь не работают, я вся хочу быть с ним, физически, ментально, морально.
Утром Петров завалился утром с кофе и булочками. К обеду мы съездили на финальную примерку, на которой он внес свои коррективы в платье и вручил мне коробку с прекрасными пудровыми лодочками от Jimmy Choo. Каждый час, он задавал мне вопрос, уверена ли я, а я пыталась сформулировать клятву. После каждой идеи меня будто прошибало током и это все становилось реальнее, чем раньше и страшнее соответственно.
Мы посетили несколько исторических мест старого Тбилиси, сделали много фотографий. Я становилась истеричнее с каждым днем, ответственность за принятие решения давит, особенно когда рядом бродит друг с гуглом и рассказывает про серьезность обряда венчания. В четверг мы напились в одном из местных клубов, где было много модной и открытой молодежи. Петруччо как всегда в центре внимания в своих новомодных шмотках от кутюр. В пятницу утром он уехал к Горе, сказал , что ему нужно посмотреть местность и что я не обязана ехать к ним, никто не обидится, если я сорву это мероприятие.
Мой взрослый мудрый мужчина правильно поступил, дав мне время подумать, он даже не звонил мне, только Петрову, который играл роль нашего почтового голубя и кажется, что его это тоже забавляло.
Слава богу, что всю пятницу я проспала, а визажист и парикмахер согласилась прийти ко мне сама. Кажется она колдовала надо мной вечность. Мы решили без вычурного, обычный пучок из локонов на затылке и стрелки на глаза, еле заметный блеск для губ, чтобы придать им полноты. В полдвенадцатого я села в машину в своем прекрасном свадебном платье, если его можно так назвать. Его юбка-тюльпан не доходит до щиколоток, небольшой разрез сзади чтобы было удобно передвигаться,вверх открывает ключицы и упругую грудь, а длинные рукава-фонарики смотрятся очень элегантно, платье выполнено из плотного атласа белоснежного цвета. Я отказалась от фаты, прикрыв оголенные плечи и голову большим платком пудрового цвета, на улице +10, но ощущается как минус, на пассажирском сиденье красуется маленький букет из бордовых пионов. Пару раз по дороге останавливаюсь подышать, потому что все это сводит меня с ума, скручивает внутренности в узел. Из-за остановок не успеваю по времени, но мой телефон смиренно молчит.
Глава 22
Мирослава.
В 12:08 я вошла в каменную арку, трясущейся рукой открыла массивную дверь в храм.
Здесь все говорит о таинстве, о любви, о жизни вне гонки за деньгами и властью, здесь просто, легко. Здесь нет вычурных золотых икон и куполов, иконы нарисованы на камне, мощно, величественно. В воздухе запах зимы, запах воска и ладана. Атмосфера заставляет оголиться, понять свое истинное женское предназначение и желание, снять маску и просто провалиться в обряд объединения душ. Здесь не важно кто мы, что мы совершили до, сколько у нас денег,грехов или каков социальный статус, здесь мы равны и это откровенность прошибает насквозь.
Все сомнения отходят на второй план, когда внутри я вижу своего взволнованного мужчину в привычном для него черном костюме и белой рубашке, волосы зачесаны назад. Рядом стоит Яр в черных джинсах и свитере из которого выглядывают белые манжеты и воротник. Они оба смотрят на меня, ожидая действий и я действую. На дрожащих ногах иду прямо к Горе в руки, вдыхая морозный воздух.
Наши гляделки прервал невысокий священник в золотом одеянии с книгой в руках.
- Ты прекрасно выглядишь, готова? - мой мужчина с трепетом осматривает меня, кажется его глаза на мокром месте.
- К этому невозможно быть готовой, - улыбаюсь, оборачиваясь на выход. Неужели я делаю это?
Вся церемония прошла как в тумане, трясущиеся руки, кроткие взгляды, его переводы с грузинского на русский мне вовсе никак не помогали, я и так все понимала, о чем говорит священник. После всех согласий муж наклонился над моим ухом.
- Мирослава, я клянусь защищать тебя, моя девочка, любить и оберегать тебя до последнего моего вздоха, - Гора дрожит, глаза на мокром месте, целует мое белоснежное кольцо на безымянном пальце, улыбается так широко, как никогда раньше.
- Амиран, - зову его, - единственно, что есть ценное у меня я доверяю тебе, без сомнений ты мой муж, - губы дрожат, а по щекам бегут слезы от такого откровения, - это моя жизнь, я доверяю ее тебе, до последнего вздоха, парень, - я улыбнулась из последних сил и молила Бога не отключиться в этот момент. Понимаю, что мы вышли далеко за грань себя привычных, сейчас даже он, дикий и властный, волнуется, как мальчишка.