Петров старается не отвлекать нас друг от друга, кружит вокруг с камерой.
- Мой Мир, - Гора вынес меня из церкви на руках, как и полагается. Все вокруг в снегу, ослепляет зимнее солнце, нет ни риса, ни лепестков роз, ни монет или конфет. Только мы и один безмолвный свидетель.
- Ради вас даже солнце выглянуло. Теперь просто слушайте меня и не отвлекайтесь друг от друга, - командует Петров и мы выполняем все его приказы, он даже откуда-то достал фатин под цвет моего платья и вовлек в свою команду фотографов и гостей другой пары, чтобы они помогали создавать ему кадры, держали инвентарь, но кажется что все остались довольны.
Единственное чего я боялась, пропасть в ореховых глазах навсегда.
- Птица готова, - улыбается Яр, подмигивая Горе.
- Птица? - ничего не понимаю, - только не говори про голубей? - я не готова к такому повороту. Какие к черту голуби?!
- Да, любовь моя, птица, всего одна. Это обычай, - целует мою руку.
- Ты же заснимешь это, а потом аэропорт? - в глазах мужа бегают озорные чертята, Аид доволен.
- Я ничего не понимаю, ничего. Какая птица? И какой аэропорт? А ресторан? - машу головой.
- Ох Мирка, ты продала душу богу подземелья, - смеется Петров, - чего тут непонятного то? - смеется.
Гора всю дорогу держит меня за руку, периодически целует в ладонь. Наши ворота украшены цветами, вокруг толпится детвора и взрослые. От этого мое сердце только разгоняет бег.
- Амиран, так нечестно, почему они собрались? - машу перед собой руками.
- Не волнуйся, они просто видят, что здесь свадьба, - целует меня в лоб, паркуясь.
- Не волнуйся? - возмущаюсь, осматривая свои дрожащие красные руки.
- Пара традиций девочка: разобьем тарелку, выпущу птицу и закроемся в своем замке ото всех, - целует меня в лоб и выходит из машины, чтобы обойти ее и забрать меня, накинув на мои плечи свое черное пальто.
А вот и рис, пшено и конфеты, довольные возгласы.
- Хватай тарелку, будем бить, - подмигивает мне, пока вокруг все что-то кричат. Держусь за тарелку и позволяю ему кинуть ее на порог.
Муж радостно кричит о чем-то на своем языке и все начинают еще больше галдеть.
- Что это значит? А? - не понимаю, осматриваюсь по сторонам и замечаю девушку из кафе напротив.
- Стой здесь, любовь моя, - муж целует меня в лоб и оставляет одну.
- Нечетное число осколков значит, что ваша жизнь будет долгой и счастливой, - она по-свойски обнимает меня, пока все смотрят в окно, - Смотри! Смотри! Летит!
Я поднимаю голову к голубому небу и вижу как мой муж выпускает из окна дома белую птицу, он счастлив и это полностью передается мне. Перестаю замечать все вокруг: как льется шампанское и звучат песни, как сыплется крупа, а малышня выпрашивает конфеты у взрослых. Вопрос: как он это все устроил? Отходит на второй план.
Иду по украшенной белыми цветами лестнице вверх, к нему, в его руки.
- Ты должна осмотреть свой новый дом, девочка, - шепчет, слегка с акцентом, которого я раньше не замечала, - один из новых домов.
- Амиран, - зарываюсь в его грудь и пускаю слезы счастья и облегчения.
Получаю в ответ что-то ласковое на грузинском, не понимаю, но точно знаю. То как он гладит меня по голове, периодически целуя в макушку, как обводит плечи, аккуратно снимая пальто и шаль, все его движения говорят только о любви.
- А все? И Петров? - поднимаю глаза.
- Все в кафе, у Ярослава самолет через час, они поймут, - берет мое лицо в ладони и поднимает к себе, - есть только мы.
Разворачивает меня ко входу и заставляет войти в украшенную цветами гостиную. Здесь все белоснежное.
- Боже, сколько цветов! Когда вы успели? - набрасываюсь на него с объятиями, внутри сотни бабочек, зажимаю рот рукой, чтобы не завизжать.
- Я хочу накормить тебя детка, - ухмыляется, помолодел лет десять.
- Чем? - облизываюсь осматривая его. Сейчас могу только об одном лакомстве.
- Мой Мир, - смеется, - ты не ела со вчера, точно, - целует меня и ведет к сервировонному столу. Зажигает пару белых свечей на массивных подсвечниках. Садится и усаживает меня на колени, подвигая к нам какое-то красивое блюдо из местного ресторана.
- Это вкусно, - вру, по правде я не чувствую вкуса, я полностью поглощена мужчиной.
Вручает мне бокал с шампанским.
- За нас, моя жена, - его глаза горят.
- За нас, муж, - губы дергаются.
Что я делаю? Правильно ли делаю? Но дороги назад уже нет. Касаясь своим лбом его, подмечаю что на массивном лице вовсе нет морщин, только улыбка.