- Как, вы меня не ждали? Что ж, тогда сразу к делу. Я принесла вам то, зачем вы никак не зайдете на почту, дорогой вы мой Дмитрий Александрович.
- На почту?- снова пробубнил он, поглядывая на компьютер.
- Да, именно. Вам просили передать.
И она, достав из черной кожаной сумочки небольшой плоский сверток, легко и, как-то элегантно для такого жеста, перебросила его поверх монитора прямо на стол.
- Что это?
- Откройте, не томите свое разбушевавшееся воображение.
- Дмитрий последовал совету и, срезав скотч, вскрыл пакет и тут же отбросил его от себя. Посылка ударилась об экран, упала на его платформу опоры. Пакет зацепился за угол, и из него медленно выползла табличка. Та самая табличка, которую он видел на крыше.
Димка мог, конечно, думать, что где-то в глубине души представлял такой поворот событий, мог думать, что он не может уже удивляться. Но в этот момент и глаза его стали сверх физиологии больше. И на нижних их краях навернулись слезы. И будто из какой-то глухо закрытой бутылки он услышал свой голос:
- Кто вы? Что вам надо от меня?
Гостья поднялась. Как и все до этого, и это действо в ее исполнении выглядело слишком грациозно для его сознания. Окинула кабинет взглядом и, легко опустив длинные, как ночь черные ресницы, перевела взгляд на хозяина кабинета.
- Все, как обычно, редко, когда выдается достойный разговор. Но что же мне нужно от вас? Ничего, что бы вы особенно ценили. Душевность, эмоциональная теплота, понимание мгновения настоящего, осознанный миг – все это для вас давно не ценность. А жизнь, жизнь она по предписанию вечна. А значит ничего мне от вас не нужно.
- Это вы писали все эти письма?
- Писала письма?- гостья с удивлением распахнула свои глаза и улыбнулась.
- Да, и присылали мне по почте?
- Слала по почте?- она улыбалась еще шире.
- Да, на мой электронный адрес.
- Вы, может, мне еще предложите создать свой ящик? Или свою страницу, скажем в фейсбук? Будет очень интересно выглядеть. Может, даже девиз такой сложу: прихожу внезапно, как снег на голову падаю, ухожу ни с чем. Ведь, как я уже сказала, душу свою ценить вы давно перестали. Разговор мало с кем достойный выдается …. А на обложку что взять? Старуху с косой?
От услышанного Дмитрия еще больше вжало в кресло. Какой-то новой силой гравитации. Откуда она могла только взяться. Но она давила его. Но его опора не трещала, должна была, но просто проникала, будто проникала в глубину его живота. А гостья продолжала:
- Интересно, как быстро моя страничка наберет сто лайков? А что мне постить? Фото посещаемых мест или новых встреченных мною друзей?
Гостья говорила и с каждым словом, с каждой нотой ее тягучего голоса она наклонялась ближе к испуганным Димкиным глазам. Потом, закончив, еще раз осмотрела его и выпрямилась. В глазах и на уголках губ по-прежнему играла улыбка. Эта улыбка будто говорила, что за таким субъектом уже и приходить-то не надо, еще один щелчок пальцев и сам к ногам падет. Она, развернувшись, просто добавила:
- Советую о табличке вспоминать.
Дмитрий непроизвольно перевел взгляд на кусок картона и увидел, как на его поверхности побежали эти злосчастные маркерные цифры, показывая еще меньше количество времени. И глаза застелила пелена.
Сколько так он просидел, трудно было сказать. Он только понял, что в руке держит телефон. И вдруг пришло чувство, будто наконец-то получилось вынырнуть после долгих неудачных попыток. Рука рефлекторно подтянула аппарат к уху. И в нем раздался голос администратора:
- Да, Дмитрий Александрович?
- Эта …, она уже ушла?- проговорил он.
- Она? Кто? К вам никто не приходил, - голос продолжал звучать. Но Дмитрий ее не слушал. Он с вниманием читал свою же переписку. Совсем другой вариант ответа на его письмо. Но что еще больше его обескуражило, его же новый ответ ей.
«Честно вам скажу, вы меня очень озадачили и заинтриговали, и даже слов нет, что еще сказать. Не могла даже и подумать, что мои скромные зарисовки, просто даже мысли, а смогут так кого-то ЗАЦЕПИТЬ. Не знаю что сказать. У меня есть еще отрывок. Но если хотите, могу прекратить эту рассылку для вас.
«Нет, не хочу. Присылайте дальше. Может дальнейшее повествование и прольет свет».
Как ему показалось, ему стало полегче. Но только слегка. Или только показалось. Он только почувствовал, как уже ноющее тело его обмякло.
9
«Ветер задул с новой силой. Над горами поднялась снежная дымка. Она стала смешиваться с темными синими тучами, которые как-то совсем незаметно подкрались и нависли над восточным краем парка. Вся эта масса медленно плыла и догоняла уже начавший свое плановое, на этот день, отступление солнечный свет.
Ветер летел, снова меняя что-то в этом мире. И пожилой господин, подняв голову, осматривал округу, осторожно обоняя приносимые потоком воздушной стихии запахи.
- Признаться, не могу так просто принимать все новое. Возможно, просто уже не могу. Но … меня заинтересовали ваши эти идеи. Вот только в толк не могу взять, почему мы все живем спокойно, и никто этого не замечает, возможно, кроме вас, конечно. И меня, старого дурака, которому вдруг стало интересно такое вот новое мнение. Простите, но пока это выглядит так.