Получив все эти сведения, мы впали в уныние. Конечно, наша миссия не провалилась полностью, но то, что мы сильно опоздали, подрывало наш боевой дух. Кроме того, возникли ещё две проблемы. Первая — наличие людей, не защищённых от влияния эннов, это грозило тем, что их могут заставить воевать против нас. Чтобы такого не произошло надо объяснить людям, что им придётся быть запертыми в космолёте, а другого выхода нет. Получалось, что из одной тюрьмы они попадали в другую. Правда, на этот раз они находились на суше и их не заставляли работать. Вторая проблема — вблизи от этого острова землян найти больше не удалось. На следующий день матросы-аквалангисты, взяв один из плотов эннов, направились к куполу, который обнаружили мы с Алексом, но тот был пуст. Именно там жили освобождённые нами люди. Воздушная разведка никаких результатов не дала — в радиусе триста километров землян не было. Пилоты-трионы предложили перелететь на космолёте в другое, более обитаемое место, но в какое — ни они, ни мы не знали. Решили лететь на трёх скутерах на север, причем взять с собой ещё двух аквалангистов, чтобы, в случае необходимости, можно было высадить их в море. Воевать с эннами, находящимися в воде, можно было только из-под воды. Ультраволновой заряд в воде не работал, а электрический не передавался по воздуху. Поэтому решили, что, найдя трионов, попробуем освободить их и получить хоть какую-то информацию. Для этого и оставили одно пассажирское место свободным, чтобы привести триона на нашу временную базу. Я мог немного говорить на их языке, но этого с трудом хватило бы для объяснения, кто мы такие и чего от них хотим. А нам требовалось много информации.
Вылетели рано утром, быстро пересекли уже обследованную зону, а потом опустились пониже к воде и уменьшили скорость. Мы внимательно всматривались, пытаясь увидеть, что имеется под водой. Солнечные лучи, отражаясь от поверхности моря, сильно слепили глаза и они быстро уставали. Стали меняться: каждый из пятерых смотрел несколько минут вниз, а остальные отдыхали. Только если замечали что-нибудь интересное, то рассматривали уже все. Так пролетели несколько сотен километров, но ничего интересного не нашли. Встречались нам по пути следования небольшие острова, и мы прикидывали, можно ли посадить на них космолёт и ещё — нет ли на них признаков жизни. Во второй половине дня вдруг резко потемнело, посмотрев на небо мы впервые за время пребывания на Умре увидели тучи. Да причём не лёгкие облачка, а настоящие грозовые. Затем поднялся ветер, на воде образовались волны, а это мешало разглядеть что-нибудь в глубине. Отметив на карте, которую составляли с помощью приборов, место, где пришлось прекратить разведку, развернулись и полетели назад. Но лететь оказалось совсем непросто, нас кидало и бросало, как пёрышки. Пришлось увеличить дистанцию между машинами, чтобы не столкнуться в воздухе при сильных порывах ветра. Попытались подняться над облаками, чтобы начавшийся ливень не мешал обзору, но там ветер был ещё сильнее. Вскоре мы просто потеряли ориентир и не знали, где находимся. В воздухе было столько электричества, что мы не могли связаться с нашими на острове, а если отдельные сигналы и приходили, то невозможно было понять с какой стороны. Ничего другого не оставалось, как сесть на воду и отдаться на волю ветра и волн.
Буря бушевала почти всю ночь, громадные волны порой перекатывались через кабину скутера, где сидели мы с Сэмом — так звали аквалангиста, который летел со мной. Каждый раз нам казалось, что всё, мы больше не всплывём на поверхность. Но наше жалкое судёнышко выдержало все удары стихии. Под утро буря стихла, а когда взошло солнце, то на море не осталось никаких признаков прошедшей бури. Вода была спокойная и прозрачная. Мы огляделись вокруг, но не увидели ещё двух скутеров. Вышел на связь — Лэй ответил почти сразу, а Алекс молчал. Я стал уже переживать за него, тем более, что в своей машине он находился один и если что-то случилось, то помочь ему никто не мог. Мы с Лэйем поднялись в воздух, чтобы поискать третий скутер. Вскоре я заметил его, но он был пуст, а кабина открыта. У меня в голове промелькнула тысяча вариантов, что же могло произойти, причём один хуже другого. Стал садится на воду, чтобы рассмотреть поближе. Скутер был уже буквально в метре от поверхности моря, когда Сэм закричал, что видит Алекса. Действительно, из-под воды показалась голова нашего пилота. Я посадил скутер недалеко от него и, открыв колпак, закричал: