- Рано мне еще, дядь Коль. Подожду года три - четыре. Это Миша Красавин, мой спутник по путешествию по Двине.
- Ну и слава Богу, - мелко перекрестился Николай Викторович, - и в правда, рано тебе еще замуж-то. Маленькая пока для ХХI века.
- Он хочет кошку сбыть. Бесплатно, - сменила Вероника щекотливую для себя тему, - ему мама дома не дает оставить.
Миша неприязненно посмотрел на девушку. Похоже, она смеется над ним, да еще и других приглашает. Дескать, такой взрослый и сильный, а все мамку слушается. Маменькин сынок.
Зря он так. Ни Вероника, ни его дядя и не вздумали смеяться. Всего лишь еще одна причина, довольно серьезная и объективная для путешествия.
Успокоившись, Миша вошел за собеседниками, медленно идущих и довольно долго перемалывающих кости каких-то родственников, дружащих с зеленым змеем.
- Я сейчас спал немного, - пояснил Николай Викторович, - а то днем с домашними животными возился, корм на зиму для них готовил. С маленьким лосенком занимался. А ночью пойду в лес. Какие-то плотоядные звери ходят, то ли волки, то ли рысь. Надо поймать, поставить значки. Хищники – это хорошо. Знать, нормально лес зовет, раз такие звери начали жить.
Он провел их в большую кухню.
- Так-то здесь еда есть, и много, но остывшая. И Надя вчера стряпала, да и я сегодня готовил. Сумеете, Вероника согреть на плите? Дров достаточно
Девушка пожала плечами. Мог бы и не спрашивать. Хотя они сейчас нередко используются электроплиткой, но печь такая же работает часто. Особенно зимой, в холодную пору. Ответила:
- Конечно, пойдем, Миша. Я кастрюли поставлю на плиту и буду за ними наблюдать, да помешивать , а ты дров из сарая принеси и огонь зажги.
Парень, впрочем, замыслил свое. Дров он, конечно, принес, но потом стремительно исчез, и Веронике пришлось самой разжигать печь, дополнительно приносить дрова, таскать громоздкие кастрюли с супом и со вторым.
Хотя согреть – не приготовить, она потратила не так много и пошла искать Мишу, репетируя обличительную речь перед лентяям мальчикам. И тогда, парень, берегись!
Выйдя во двор, она услышала шум и удары колуна. Кто-то колол дрова. Дядя Коля решил поработать перед визитом в лес?
«Спрошу у него, куда Миша слинял. Что он делает в этом хозяйстве, поджигает? Ворует? Грабит? Если что, привела сюда хулигана!
С этими нехорошими мыслями она побежала и буквально влетела в дровяной сарай. Там колол дрова… Миша.
- Ой, - ойкнула она, зажав рот обоими руками. Он дрова колет! Молодец какой! А она всякую напраслину про него насочиняла, - затем она начала винить его, - сам виноват, удрал, ничего не сказал. Хоть что про него думай!
Миша, заметив Веронику, завершил работу, пояснил:
- За дрова вон взялся. Извини, что так удрал. Хотел сначала к Николаю Викторовичу пройти, узнать фронт работ. А потом перед конкретной работой уже зайду на кухню, скажу тебе, чтобы не теряла.
Не получилось. Николай Викторович так обрадовался, что не отпустил, повел по помещениям. А и то. Хозяйство большое, а хозяин всегда на работе, в лесу. Некогда.
Дал мне инструмент и отправил в сарай, дров немного порубить.
- Да как-то ненормально это, - ошарашено сказала Вероника, - мы же отдохнуть пришли на ночь, не батраки, чтобы за ужин работать. И так устали.
- А мы что, работали на реке? Больше отдыхали, - удивился Миша, и твердо сказал: - ты рассуждаешь, как девчонка, а я все-таки мужчина. Нас пригрели, пустили под крышу, накормили-напоили.
Надо и нам помочь, сделать чего-то доброе, что хозяева сами не могут. Спросил – мне сказали – если есть время и силы – наколи, пожалуйста, дров. Зима морозная, дров будет много.
Думаю, пока ты там на кухне возишься, еду греешь, я тут немного поколю, потом еще после ужина, все равно делать нечего. Зато спать буду крепче. Не книжку же читать или телевизор смотреть.
Вероника оказалась в некотором затруднении. Миша говорил вещи обычные, понятные, логичные, но идущие не от советской школы, а больше от обычной семьи, хранящей правила жизни от дореволюционных обычаев Русского Севера.
- Я одна работать на кухни не могла! - наконец, нашлось у ней обвинение парня, - а ты взял и ушел.
Это был женский каприз в чистом виде, и лучше бы она с ним к парню не лезла. У него тоже язык был костей. Миша, сообразив женские придурки, вначале вслух над ней прикололся, пытаясь найти причины, мешающие работать одной: коварные волки, пролезающие через окно, страшные медведи, ползущие в подполье, сверхтяжелые миски, неработающая печь, не желающая .