«Первый национальный бомбезный банк» будет выделяться тем, что только в этом банке есть правило фиксированного минимального заказа – не менее двух бокалов. Особые услуги – для желающих наличные голубого цвета или бланки банковских чеков с портретом Рональда Фербенка[8] либо с полным текстом песни «Где-то над радугой». Если клиент желает подать заявку на кредитную карту, достаточно пройти в операционный отдел, где он найдет мистера Юджина, мистера Рэнди, мистера Джоэля и Эдуардо, и те с превеликой охотой расскажут и покажут, что помимо «Мастеркард» существует масса интересных вариантов. Часы работы: в неурочное время.
«Нью-Йоркский банк жалости к себе» разместится не в каком-то одном здании, а в целом комплексе, потому что все не так-то просто. Если клиент превысит кредитный лимит, он может и должен попробовать уговорить банк все-таки простить долг, поскольку все приключилось из-за неспособности банка реалистично смотреть на цифры. Если клиент пожелает наладить более осмысленные отношения со своим счетом, он волен прилечь на кушетку и обсудить это с кем-либо из инфантильных, склонных к саморазрушению сотрудников. Авторучки в банке предусмотрительно заправлены особыми чернилами, оставляющими глубоко символичные кляксы. Часы работы: 10.10–10.50.
Непременно. Вы сразу узнаете его по неповторимым особенностям: индивидуальные сейфовые ячейки, битком набитые дорогостоящими побрякушками, страстные взгляды, обычай праздновать Рождество в одиночестве. Часы работы – послеполуденное время по вторникам и четвергам.
Что сильнее – закон о реквизиции культурных ценностей властями
или законная власть культурных людей?
Вообще говоря, законы созданы для того, чтобы защищать население от вреда, который кто-то может ему причинить. Вообще говоря, под вредом подразумевается физическая опасность. Вообще говоря, тема физических опасностей – не самая интересная. Правда, некоторые законы призваны ограждать население от финансового краха. Но, что правда, то правда, финансовый крах приключается все равно. А самая истинная правда: население – не самый интересный круг людей.
Итак, наша правовая система довольно скучна, ведь она постоянно манкирует решением трех самых животрепещущих вопросов. Перечислю все три самых животрепещущих вопроса:
1. Красиво ли это?
2. Остроумно ли это?
3. Знает ли оно свое место?
С первого взгляда ясно, что эти три вопроса не только объемлют все непредвиденные ситуации, от которых обязана защищать нас нынешняя правовая система, но и, что важнее, бестрепетно сражаются с подлинными опасностями современности. А значит, именно эти вопросы – нерушимые столпы любой разумной системы правосудия. Ниже мы будем исходить из того, что она на них стоит. Если вы найдете нужным ответить на любой из этих вопросов отрицательно, значит, нарушите закон. Ради вящей ясности я рассмотрю каждый вопрос отдельно, хотя, по идее, уже ясно, что они – как братья.
С пятого по восьмой класс в нашей школе, по устоявшемуся обычаю, учитель в первый день занятий разъяснял принцип личной свободы при демократии: «Ваше право махать кулаками заканчивается там, где начинается нос другого человека». Мысль великолепная, кто спорит. Но чего-то этой фразе недостает, нет в ней настоящей изюминки, поэтому она бесполезна.
Проще говоря, в ней упущено из виду главное. Я лично предпочла бы, чтобы задели мой нос, но не задевали мое чувство прекрасного. Так что предлагаю взамен свой принцип: «Ваше право носить полиэстровый костюм мятно-зеленого оттенка заканчивается там, где начинается мое поле зрения». Если вы сознательно пренебрежете этим предписанием, вас арестуют за дурной вкус.