Таковы совершенства истинного отца! Без этого он не возможет, при всем усердии, вести ко спасению души, вверившие ему себя. Путь, ведущий к Богу, можно изучить из книг, из примеров и учения святых отец и указывать его другим; но руководитель должен не указать только, но и весть, и не весть только, но как бы несть на себе. Он должен быть сильным в молитве ходатаем пред Богом и отгнателем невидимых врагов, а для сего должен иметь дерзновение и силу веры, наступающей неблазненно на всю силу вражию,- это дается, или стяжавается, на второй степени, то есть совершенными. Святой Иоанн Лествичник является во сне и пробуждает ученика, на которого готова была пасть гора. У святого Варсонофия множество опытов, что ученики, ради молитв его, избавлялись от мучительства страстей и стужения бесов. Чтобы вести, надобно видеть все распутия, опытно знать их и знать, как они отклоняются; а для сего надобно стоять на некоторой высоте, с коей можно бы обозревать и все пути, и всех идущих, и того между ними, кто вверился. Словом своим, как рукою, он наставит его, как идти прямо, без уклонений, скоро, среди всех распутий без блуждания. Не очистившиеся от страстей все стоят на одной линии в уровень, ученый ли кто или неученый, читал ли кто науку о подвижничестве или не читал. Толпу же составляющие люди не видят, куда и как пройти, а толкают только друг друга и идут, как идется, то туда, то сюда, ожидая, не попадется ли им нужная тропинка, чтоб выйти на простор; между тем как по голосу, который вне толпы, тотчас выйти можно. Дело все в покорении страстей: не победивший страстей не может дать надежного правила на их покорение, потому что сам страстен и судит страстно. Затем-то умный, но сам не испытавший руководитель никогда не поведет далеко, при всем своем желании. И сам он, и руководимый будут говорить, рассуждать о путях Божиих и все толочься на одном месте. Сверх того, ему должна принадлежать некоторая естественная властная сила над душою ученика, чтоб она беспрекословно, молча покорялась ему, была как ведомая. Силу же духа, не покоривши страстей и не приявши Духа Божия, иметь нельзя. А без этого слово всегда будет бессильно, бесплодно, потому что не может родить того собою, чего в себе не заключает, как учит преподобный Макарий Великий.
Таких совершенств должен быть истинный руководитель и верный наставник! Но и вверяющий себя ему, когда Господь сподобит обресть такового, подвергается великим и строгим обязательствам.
Существо руководства и сила его состоят в завете между духовным отцом и учеником, полагаемом пред лицем Бога, в коем отец берет на себя спасение души ученика, а ученик предает ему себя всецело. В этом завете существенное отличие руководства от совещаний и вопрошений. Наставление, даваемое в последних, не связывает, а в том всякое слово - закон; там вопрошающий имеет еще свободу рассуждать и рассматривать, а тут всякое рассмотрение неуместно и гибельно. Ученик предает себя всецело. Ты, говорит святой Василий Великий, отдай ему себя совершенно упраздненным, то есть чтоб уже у тебя своего или на свою долю ничего не оставалось, а все принадлежало отцу; иначе этот остаток древней закваски будет портить вновь влагаемое в тебя и все такое смешение будет безвкусно, неугодно Богу, противно. У святого Иоанна Лествичника приводится пример, как один говорил к своему наставнику: как ковачу вручается железо, так и я, преподобнейший отец, тебе предался (Слово 4, п. 23). Как чистое полотно у живописца или как доброе вещество у скульптора, таков ученик в руках отца. Он взял иго Христово на себя в решимости угождать Ему, а теперь, как говорит святой Лествичник, с выи своей на чужую возложить оное тщится (там же, п. 5). Он походит на того, кто поверх воды, руками чуждыми поддерживаемый, переплыть море намеревается (там же). Посему и называет он жизнь под руководством добровольною смертию, гробом, сонным путешествием, безопасным плаванием. Ученик есть как бы не действующий, а деемый.
Это со стороны ученика. С своей стороны и отец дает решительное уверение о спасении его души собою, берет на себя его грехи и ответ пред Страшным судом Божиим. У святого Варсонофия это выражается во многих местах и очень часто. Например, одному, который просил: дай мне слово, господин мой, что ты отвечаешь о мне Богу и не будет мне вреда,- он отвечал: я сладце душу мою полагаю за тебя, смерть только разлучит между мною и тобою (ответ 57); другому: уразумей, что пишу, и скрой у себя: сделаю, что ты услышишь радование небесное, владыческое, Божественное, наследником моих дарований будешь (ответ 10); иному еще: беру половину грехов твоих - и, когда тот усугубил прошение: беру и все, послушания ради (ответы 163, 164). Даже что обещает? Если соблюдешь мою заповедь, паче же Божию, исповедаю, что отвечаю за тя в день оный, в который Бог имеет судить тайная человеков (ответ 58). А в другом месте молится: Владыко, или введи со мною и чад моих в Царство Твое, или и меня изгладь из книги Твоей (ответ 110). Но такое великое обещание дается под условием решительного, охотного, беспрекословного исполнения учеником всех заповедей отца, от сердца, как Божиих, так что, коль скоро допущено уклонение, завет нарушен и обещание теряет обязательную силу. Отец берется как бы вознесть на себе душу ученика на Небо, но под условием, чтобы и этот искал, напрягался, трудился. Такому ищущему по вере Господь помогает, и тот, в уповании на Бога, хотящего всем спастися, не сомневается, что все будет ему и словом и делом во спасение. Собственно, он становится посредником между ним и Богом, посредником неложным, верным, безопасным: что сказано, то и будет.
Так, он говорит одному: да напишутся словамои в сердце твоем, навяжи их на руки, да будут пред очами…- а далее: покажи их и чрез совершение делом (ответ 11). Другому говорит: молюсь, день и ночь подвизаюсь за душу твою, но и ты спотрудись, сподвигнись, иначе все бесплодно. Ищи соли - и соосолю тебя (ответы 24, 70). И еще: если ты нарушишь что из сего, я неповинен; ты узришь и отвечать будешь в день он страшный (ответ 57).
Вследствие сего между ними образуется неразрывный, сердечный, духовный союз, по коему отец в сыне и сын в отце пребывают духом сорастворены; и это не на время только воспитания, но и на всю вечность. Святой Варсонофий одному скорбевшему пишет: видя скорбь и мятеж постигшего тебя искушения, я возболел так люто, как никогда,- наипаче помянув, что апостол говорит: кто изнемогает, и не изнемогаю (там же). Другому говорил: я неотходно с тобою; когда идешь ты на послужение общежитию, всячески с тобою идет и сердце мое, соблаговолящу Богу (ответ 27). Или: благодатию Христа Сына Божия, не отлучаюсь я от тебя, но с любовию твоею есмь присно духом (ответ 55). Еще: брате, как своей собственной душе говорю, ибо Господь связал душу твою с моею, говоря: да не отступиши от него (ответ 159). И истинный ученик у святого Иоанна Лествичника изображается так: душа, Христовою любовию и верою к пастырю своему привязанная, не отстанет от него даже до пролития крови, особенно когда она и исцелена некогда чрез него от ран своих. Она помнит слова того, кто говорил: ни ангелы, ни начала, ни силы… ни кая тварь другая может разлучити нас от любви Христовой. Если же она у кого сим образом привязана, сплетена и прицеплена не будет, то сей напрасно житие свое препроводит, обращаясь лицемерно и притворно пред отцом (Слово 4, п. 28). В этом сердечном союзе вся сила и сущность завета. Чрез него на немощного ученика изливается вся сила отца. Потому враг всемерно старается всячески расстроить его и тайными внушениями и даже призраками внушает то недоверие, то подозрение, то желание отойти к другому, как есть примеры тому у святого Варсонофия (ответ 159 и далее). По такой важности, этот сердечный союз должен быть первым предметом молитвы ученика: открой мысленно Богу свою веру и любовь нелицемерную к настоятелю своему, и Бог втайне возвестит ему о твоей к нему любви и сотворит его равно к тебе благосклонным и дружелюбным (Лествица, Слово 4, п. 45).