Быстро вильнув по коридорам, Аркт вновь натыкается на Азатарона, облачённого в бугряющуюся расползающуюся тьму.
– Сгинь! – крикнул архисерафим, направляя ментальные силы в горячий огонь.
Языки пламени коснулись мрака, от которого вздымается чёрный едкий пар и тварь окуталась в плащ огня, сожравший её и превративший в воспоминание. Иллюзия была развеяна и путь свободен. Оглянувшись, Аркт увидел практически уничтоженный пламенем портрет, на котором всё ещё остаётся образ прекрасной девушки, с которым пришли и воспоминания.
Вскоре после воцарения Азатарона была роскошная свадьба с Сарантой. Её красота затмевала любую девушку Пангоры, будь она из рода людей или аэтерна. Говорили, что она из южного племени, где до пришествия Азатарона умом сочеталась с миром бестелесных духов и могла предсказывать судьбу каждого, за что и стала нарекаться среди своих богиней фатума. Глубокое проникновение в море возможностей подарили ей долгие года жизни. Их первая встреча состоялась, когда Саранта преподнесла корону своего племени в знак покорности новым истинам. Тогда Азатарон отнёсся к ней как к сестре, как к новой последовательнице Единого, с которой можно обсуждаться долго вопросы веры. Но спустя десятилетия он воззрел на неё очами мужчины, которые хочет видеть рядом с собой женщину. Ещё два десятка лет понадобилось, чтобы он снизошёл от мечтаний к действиям и пригласил её на ужин и прогулку в своём саду. Как и до празднества, так и после свадьбы он продолжал вести праведный образ жизни, больший похожий на бытие благочестивого императора, нежели пророка Единого. А дела теократа всё чаще исполнял Совет священников.
Вскоре политические дрязги, семейная жизнь, сосредоточение полномочий верховного правителя и отстранение от призвания пророка привели к тому, что Азатарон всё меньше участвовал в богослужениях, его вдохновенное молитвенное просвещение от Творца оставило практически совсем, а проповеди стали более холодными.
Далее началось то, что можно описать одним лишь словом – безумие. Аркт не забудет, как на одной из проповедей Азатарон ни слова не сказал о Едином, но множество раз упоминал себя, как единственного, кто достоит лавр пророка и короны владыки. Впервые за несколько тысячелетий его власти было приказано начать массовый призыв в новую армию… только против кого, если итак весь континент в его власти? Когда спустя три столетия он объявил себя богом, начав править в стиле кровавых тиранов, стало понятно, зачем под рукой он держал бесчисленные воинства…
Аркт взобрался на самую вершину Собора, точнее на самую высокую точку разрушенного строения. Туда же скоротечно поднялся и сам Азатарон, подняв себя на крыльях левитации.
– Тебе не сбежать от меня, мой старый друг! – с коварной радостью раздались слова из-под забрала. – Я на всех путях твои встречу тебя. Ты зря присоединился к этому несуразному мятежу.
– Ты сошёл с ума, Азатарон, – печально молвит Аркт, опустив меч. – Я сражаюсь за здравый смысл, за то, чтобы люди не гнули спины под твоими плетями.
– Они – мои рабы! И не тебе указывать, что с ними делать! – прорычал Азатарон. – Я принесу процветание и силу моей новой империи!
– Твоей империи!? – Аркт поднял меч, чуть приклонившись в скорой атаке. – Ты же был славным пророком Творца, ты был исполнителем воли Всесоздателя… что с тобой могло случиться?
– Я всего лишь прозрел. Голос слабый и тихий, но воли собственной мне принёс освобождение.
И вновь два друга, учитель и ученик сошлись в смертельной схватке. То, что началось при штурме Ильфиса продолжается уже шестой час – падший пророк и архисерафим сцепились в жесточайшем противостоянии. Каждый изворачивался подобно змее, пытался достать сердце противника и бил со всей силы. Сталь стонала и искрилась вплетённой в неё магией, озаряя всё вокруг. Смертный глаз не смог бы уловить танца клинков, ему бы показалось всё это расплывчатыми мазками на картине побоища.
– Тебе меня не победить! – самодовольно крикнул Азатарон и занёс клинок для удара… и тут же его опустил, ибо узрел, что небо над полыхающим Ильфисом засияло десятками новых звёзд, которые стремятся поцеловать землю.
– Они смогут, – показал Аркт на кометы, падающие с тёмного синего неба прямо в город.
– Звёздники… Ох, Саранта!
Глава 1. «Рыцари» лука и стрелы
Тишина и покой медленно опускались на просторные изумрудные луга, широкие зелёные леса, цвета прекрасной синевы ручьи. В закатных лучах солнца утопают вечнозелёные дали, которые блистают золотом уходящего светила. Если леса и растения Солнечного берега, и Арка сменяют цвет наряда от сезона к сезону, Златолесье вечно в одном облачении «драгоценного металла», то вот Сердцеземье никогда не скидывает зелень своих «одежд». Всё намекает на безмятежность в древней провинции Эндерала, которая теперь часть Баронства и украшена знаменем серпа.