Как, он еще и играет?! Это был сюрприз. Заинтригованная, Вера подошла, встала рядом в немом изумлении, чтобы видеть его руки, выражение его лица. Владимир предстал для нее совсем в ином свете – уже в который раз! И она заново познавала его, изучала в непонятном волнении. Ее глаза неотрывно следили за ним. Она была очарована, околдована его игрой, его музыкой. Владимир не мешал ей. Он чувствовал перемену в девушке, но не спешил, не торопил события, хотя в глазах его разгоралось пламя. Он уже не улыбался.
Мелодия постепенно затихала, умирая. Вера стояла, боясь дышать, чтобы не рассеять чары прекрасной музыки. Рукой она опиралась о край клавишной панели. Владимир склонил свою красивую голову и прижался губами к этим тонким нервным пальцам. Девушка вздрогнула от неожиданности, рванулась в сторону, вспыхнув до корней волос. Владимир мягко, но настойчиво привлек ее к себе, глядя на нее снизу вверх незнакомым завораживающим взором.
– Моя маленькая дикарка… Ты что так испугалась?
Она молчала, не в силах вымолвить ни слова, напряженная, как натянутая струна. Но уже не вырывалась. Она не могла прийти в себя, потрясенная, ошарашенная. Но ее все больше влекло, притягивало к этому человеку, и не было сил оттолкнуть. Как мучительно хорошо чувствовать прикосновение его рук, видеть в его глазах почти мольбу, почти призыв, слышать его тихий, нежный, волнующий голос. Каждое новое ощущение было для нее открытием, откровением.
– Я ненавижу вечера, потому что остаюсь совсем один. Вот сегодня… Ты ведь не уйдешь? Слышишь, гроза и сюда добралась!
Вера повернула голову к окну, прислушалась. Сквозь гардину полыхнуло зарево, заворчал, зарокотал тяжелый гул. Владимир поднялся со стула, мягко взял девушку за плечи, повернул к себе.
– Ты останешься со мной?
Она молча ткнулась лицом ему в грудь и замерла в напряжении, словно готовая вот–вот сорваться и убежать.
– Моя дикая вербочка… – прошептал он, касаясь губами ее белокурых волос, и крепко обнял.
Глава 2
Вера пораньше отпросилась с работы и теперь хлопотала на кухне, стараясь приготовить что–нибудь повкуснее. Она еще не очень хорошо готовила и боялась, что у нее может ничего не получиться. Сегодня у Владимира такой знаменательный день, заключительный эксперимент. Ужин должен быть праздничный.
Она возилась с посудой и не слышала, как отворилась входная дверь. Но что–то ее все же насторожило. Она услышала в прихожей какую–то возню. Потом шаги. Неужели Владимир так рано пришел? А у нее еще ничего не готово!
Вера выскочила в коридор, на ходу поправляя волосы, и тут же столкнулась с какой–то бабулей, еле тащившей в руках полные сумки.
– Отнеси–ка, милая, сумки на кухню, – с радостью избавилась бабка от тяжелой ноши. – Все по списку взяла.
– А вы кто?
– А соседка. Сам разве не предупредил? Я у него заместо домработницы, прихожу с тех пор, как один остался, сердешный. А мне все лишняя копейка перепадает – пенсия–то мизерная. Так, помогаю по хозяйству. Мужику одному нельзя. А ты, видать, родственница ему? Хорошо, что приехала. Ну, пойду я. Если что надо будет, то моя квартира напротив.
Бабуля взялась за ручку двери, но тут обернулась:
– Так ты надолго приехала–то? Мне–то как, убираться здесь?
Вера смешалась, не зная, что ей ответить. Бабуля махнула рукой:
– Ладно, потом у самого спрошу. Я сегодня еще полы не мыла и цветы не полила. Так что ты сама сегодня.
– Да, конечно.
Наконец бабуля ушла. Вера стала выкладывать на стол продукты из сумок. Вдруг ей показалось, что в квартире кто–то есть. Но бабуля–то ушла! Может, пока они тут с ней общались, Владимир пришел? Просто не стал им мешать. Конечно же, он!
Вера бросила сумки и радостно выбежала в зал. И остолбенела. Ей навстречу шагнул высокий красивый парень, поразительно знакомый, хотя раньше она с ним как будто не встречалась. Но где–то видела.
– Ты что тут забыла? – без лишних церемоний спросил он, озадаченный не сколько ее присутствием, а больше тем, как по–хозяйски свободно она себя здесь чувствовала. – Ишь, как у себя дома! Где отец?
– Ты… ты Вадим? – пролепетала девушка потрясенно. – Ты вернулся?!
– Черт, в этом доме вечно сигарет не найдешь! У тебя нет?
Вера отрицательно замотала головой. Порывшись в столе, на полках, Вадим неприязненно оглядел девушку с ног до головы.
– И давно это у вас с отцом?
– Что? – совсем растерялась Вера.
– Проехали, – отмахнулся Вадим. – Долго меня не было?
– Он говорил, что скоро два года.
– Два года?! Тогда все ясно. Он нас с мамой уже давно похоронил. Но придется его разочаровать: мы живы. Ясно? Так что собирай–ка свои манатки и катись!
– Я его подожду, – решила Вера. – А потом уйду.
– Ну, батя дает на старости лет, не теряется! – Вадим презрительно смерил девушку взглядом. – Еще бы из детского сада привел себе подружку!
– Ты… ты ничего такого не думай… – Вера покраснела. – Он вас никогда не забывал. А я тут по хозяйству помогаю. И лезть в вашу семью не собираюсь.
– Так отец в институте, со своими мышками? – сменил тему Вадим, не очень поверив в оправдания девушки.
– С Чарой. Это горилла. У него сегодня решающий эксперимент. Он, наверное, поздно придет.
– Эксперимент подождет. Придется его прервать, – жестко сказал Вадим и вскинул руку, словно проверяя время, и на его запястье сверкнул странный широкий браслет с кнопками.
– Я с тобой! – Вера порывисто схватила его за руку.
Но Вадим уже нажал на браслете какую–то кнопку, и тут у них пол ушел из–под ног, закружилась голова, в глазах потемнело. А в следующий миг они уже стояли в лаборатории научно–исследовательского института. Вера ахнула, но Вадим тут же зажал ей рот ладонью.
– Тихо ты! Без паники. Вот навязалась на мою голову! Хорошо, нас никто не заметил – одни спины перед нами. Видно, все очень заняты.
– Но как мы здесь очутились?
– Телепортация, мгновенное перемещение в пространстве. Фантастику читала в детстве? Должна знать.
– Поэтому у тебя такой странный браслет? Откуда он взялся?
На них зашикали, замахали руками.
Впрочем, Владимир, к которому было приковано все внимание сотрудников, был в наушниках и в шлеме с проводами, глаза его были закрыты. Он был сейчас глух и слеп к окружающим, уйдя в себя, напряженный и сосредоточенный. От его шлема через компьютер к клетке тянулись провода. В клетке находилось какое–то невероятное чудовище, монстр из фильма ужасов. Но если хорошенько приглядеться, с трудом, но удалось бы распознать в нем огромную обезьяну, гориллу. Это, конечно же, была Чара, она сейчас крепко спала и не ведала, что с ней творят. Сейчас она выглядела как исчадие ада.
– Крылья, крылья пошли! – зашептал кто–то рядом восторженно. – Надо все попробовать. Жабры тоже не помешало бы проверить.
– Прямо как дьявол из преисподней! – откликнулся другой. – Как в страшном сне.
– С ума сойти! – поразился Вадим. – Просто издевательство над природой! Когда эта обезьянка очнется, она тут же умрет в ужасе от своего вида.
– Это ненадолго, – успокоил его сосед. – К сожалению, пока часа на два, затем Чара снова станет прежней.
Владимир снял шлем и взглянул на свое творение в клетке. Затем с торжествующей улыбкой повернулся к публике:
– Ну, как вам эти перевоплощения? Достаточно?
Все зашумели, задвигались, окружили клетку, делясь впечатлениями. Вадим поспешно, в нетерпении пробирался сквозь толпу к отцу. И тут Владимир увидел его, замолчал на полуслове и стал медленно подниматься с кресла.
– Сынок… Мальчик мой… Вернулся…
Схватив сына в объятья, сжимал, тискал его, ерошил ему волосы, ощупывал, как слепой, словно не веря, что это его сын, что это наяву.
– Где ж ты так долго пропадал, сынок?
– Потом объясню. Маму надо спасать! – выдохнул Вадим.