В ответ он почти незаметно покачал головой. Позже он рассказал мне, что Фромли только просил устроить его на работу на Фултон-стрит, но, на самом деле, его туда не приняли. Так что Фромли солгал своей тёте, возможно, чтобы она была о нём лучшего мнения.
— А можете рассказать нам что-нибудь о его повседневной жизни? — поинтересовался я. — О его друзьях? О часто посещаемых местах?
Лиззи Данн ответила, не задумываясь:
— Ему нравились любые развлечения. Можете проверить танцевальные площадки в Бауэри[36]. Не могу сказать, какие именно, но он часто ходил туда на выходных. А вот с друзьями ничем помочь не могу — он никого никогда не приводил в дом и не упоминал никого конкретного.
— Получается, этого человека вы никогда не видели? — показал я ей фотографию Сары Уингейт.
— Нет, — ответила женщина, послушно взглянув на снимок. — Я же сказала, он никогда не приводил с собой друзей.
— Когда он съехал из вашего дома?
— После того случая, — ответила Лиззи и кивнула в сторону Алистера. Я понял, что она имела в виду нападение на Кэтрин Смедли, из-за которого Фромли впервые встретился с Алистером.
— Я хотела, чтобы он остался, — печально продолжила тётя, — но Клайд настоял на другом. Сказал, что Майкл слишком опасен. После того, как он перестал проводить целые сутки в вашем исследовательском центре, я пускала его переночевать всегда, когда он просил об этом. Но думаю, он постоянно переезжал из одной ночлежки в другую. Он оставался либо в самой дешёвой, либо в самой уютной — зависело от того, сколько он проиграл или выиграл на той неделе.
— Вы знаете адрес квартиры, где он проживает сейчас? — спросил я.
Лиззи тоскливо покачала головой.
— Нет. Майкл никогда не оставался в одном месте надолго, а потом уходил, обычно не заплатив ренту. Я помогала ему, если могла, но… — и она беспомощно на нас посмотрела.
На короткое мгновение я заметил в её взгляде проблеск страха. И тогда я понял правду: несмотря на все попытки казаться любящей тётушкой, она боялась Майкла.
Мы закончили разговор с Лиззи Данн, вышли на улицу и остановились на тротуаре напротив дома Уоллингфорда.
— Предлагаю посетить Нижний Ист-сайд — район вашей прошлой работы, — произнёс Алистер. — Судя по всему, Майкл снова и снова посещал увеселительные заведения и игорные дома. Вы же знаете, какие из них стоит навестить в первую очередь?
Да, я был знаком с подобными заведениями. Можно даже сказать, что знал их прекрасно. Мой отец был заядлым картёжником, сколько я себя помню. Из-за этого всё моё детство моя семья провела в долгах, пока однажды, когда мне было девятнадцать, и я учился на втором курсе Колумбийского колледжа, он, наконец, не умудрился проиграть все наши сбережения и сбежать ночью с другой женщиной.
Проигрыши моего отца разорили мать с сестрой и полностью изменили моё будущее. Теперь семья нуждалась в моей финансовой поддержке, а значит, мои дни в колледже были сочтены.
В тот день я не стал рассказывать об этом Алистеру. Но, как вскоре оказалось, он уже об этом знал. Я был человеком, которому он собирался, если придётся, доверить свой самый огромный секрет. Поэтому Алистер разузнал о моём прошлом всё, что мог, ещё до того, как появился сегодня утром на пороге моего рабочего кабинета.
Глава 9
Алистер повёз нас в сторону Бауэри, несмотря на некоторые сомнения, сможет ли он припарковать свой «Форд» в плохом районе. Бауэри был неприятной частью Нижнего Манхэттена, особенно когда речь заходила о развлекательных домах и барах, в которые мы собирались наведаться.
Во время последней административной реформы мэр Сет Лоу закрыл все бары, в надежде улучшить окрестности. Но как только офис занял МакКеллан — выкормыш Таммани — бары снова были открыты, а Бауэри наполнили воришки, готовые облегчить кошельки пьяных и наивных граждан.
Хотя, если честно, в Бауэри можно найти пару-тройку приличных баров. Но человек моей профессии знаком с такими гораздо хуже.
Первой нашей остановкой этим вечером стал клуб «Фортуна» почти на границе Бауэри и Чайна-тауна. Я решил сначала поехать туда, потому что был знаком с владельцем заведения — конечно, если предположить, что он всё ещё там работает. Когда мы вошли, какой-то молодой человек честно пытался взять высокую ноту «В тени старой яблони»[37].
Хоть попытки и были смехотворными, я не подал виду, что так думаю.
Я знал, что Ник Скарпетта пытался подражать клубу «Пелхам» Майка Солтера[38] и клубу «Чатем» Джона Кенни, где последней новинкой в развлекательной индустрии стали поющие официанты. Большой Ник надеялся, что его официанты смогут так же завлечь постоянных посетителей в его бар, как сделала это певичка Балина в клубе Солтера.
36
Бáуэри — название улицы и прилегающего к ней одноимённого района в Нью-Йорке. В течение XIX века он преобразился в район народных развлечений.
37
«В тени старой яблони» (оригинальное название — «In the Shade of the Old Apple Tree») — популярная в 1905 году песня, исполненная канадским певцом начала XX века Генри Берром.
38
Майкл Солтер — известный владелец баров и криминальный авторитет в Нью-Йорке начала ХХ века. Его клуб «Пелхам» считался неофициальной границей, разделявшей территорию банды Истмена и банды «Файв Поинтс».