========== Глава первая ==========
Мне всегда говорили, что время лечит, что все всегда образуется, как бы трудно изначально тебе ни было на пути к долгожданному счастью. Ведь для кого-то оно — неуловимая птица, за которой ты только беспомощно наблюдаешь с земли; кому-то все же повезло схватить ее однажды, а к другим она спустилась даже в руки самостоятельно. Я часто завидовал последним и не верил, как убежденный скептик, что когда-то и мне сумеет так же в чем-то крупно повезти.
Да, мне, бывало, не везло, что с людьми, что с принятием верных решений. Будто что-то изощренно проверяло меня на прочность, а однажды просто резко передумало издеваться. Поскольку в один прекрасный миг я наконец понял, что и моя жизнь стала вдруг налаживаться, видимо, тоже поддавшись доводам этого избитого всеми утверждения.
За плечами — успешно, хоть и с натягой оконченный вуз, сыгранная без особого размаха свадьба с самой любимой девушкой на свете, теперь уже женой — Марикой, устройство на хорошую работу в небольшое, но перспективное агентство недвижимости, куда меня даже без опыта чудом взяли.. И настал долгожданный черед, собственно, нашего переезда в новую, светлую, очень приятную и, самое главное, свою собственную квартирку.
Я ждал этого часа так давно, что мне просто не верилось, что все это именно со мной происходит. А оно действительно происходило.
— Блин, я так счастлив, Мари! — радостно кричал я, подхватывая на руки свою смеющуюся возлюбленную и начиная кружить прямо посреди пустой и пока необжитой комнаты, в то время как мой голос эхом мчался от одной стены к другой, разделяя этот бесконечный, трепетный восторг.
— Я люблю тебя, Билл! — звенела она ласково и певуче, и ее прелестное лицо, нежные светлые кудряшки так сладко умиляли меня, что я с каждым днем тонул все сильнее и сильнее в своей волшебной любви к ней.
— И я тебя, — бережно опуская жену на пол и крепко обнимая ее, протянул я с улыбкой и с упоением прижался носом к ароматной шее Марики.
Словом, родители остались жить в другом городе, в то время как мы, преисполненные огнем энтузиазма нашей молодости и желанием уединиться от всех, а было нам всего по двадцать три, отправились строить новый дом для своего долгожданного счастья.
Знакомы мы были уже очень и очень давно, и наша изначальная теплая дружба постепенно и как-то незаметно сумела перерасти в нечто большее и прекрасное, соединив нас в итоге своем узами чистой любви. Мы с Марикой много времени проводили вместе, столько событий и чувств разделили пополам, и надеть на ее палец колечко, не слушая твердых убеждений друзей-заядлых холостяков, для меня действительно было самым главным желанием.
Так мы постепенно перевезли и разобрали все наши вещи, превращая эти немногочисленные квадраты в свое уютное, теплое гнездышко. Я обустроился и на работе, все хорошо получалось, и все во всех практически отношениях было до того круто и замечательно, что даже целый мир мне казался чрезмерно светлым и невероятным. Наконец-то и мне вот так вот крупно повезло.
Однажды, забежав во время короткого обеденного перерыва домой, когда я был в разъезде поблизости, в прихожей, не заметив, я едва не уронил и не разбил какое-то очень большое роскошное зеркало, обрамленное изысканной оправой-рамкой. От него так и веяло таинственной стариной и мудростью времени, да я даже изумленно застыл перед ним, перескакивая взглядом с этой рамки на свое недоуменное отражение и обратно. Откуда оно здесь взялось? Быстро поправив короткие темные волосы в укладке, я приветственно улыбнулся счастливому двойнику и вскоре вновь отвел изучающий взгляд на ту потрясающую деревянную резьбу.
— Мари? — позвал я тут же громко, слыша, что моя девушка чем-то на кухне шуршит. — Милая, а откуда зеркало? — я завороженно провел рукой по искусно вырезанному лакированному узору и, подхватив рукой, постарался приподнять это большое произведение, рожденное немереным талантом мастера. — Господи, ты же не сама его несла?!
— Привет! — радостно и воодушевленно прощебетала Марика, сдувая с лица белокурую прядь и вытирая перепачканный в муке нос еще более испачканными пальцами. — Правда же оно чудесное? — быстро поцеловав меня, явно риторически поинтересовалась она и довольно улыбнулась еще шире. — Да здесь недалеко. Один пожилой дядька разные интересные штуки продавал! И недорого ведь совсем! Я просто не смогла удержаться.. Оно меня буквально умоляло его купить! — со смешком рассказывала мне любимая, а я, не сумев сдержать улыбку, глядя на нее, со всем вниманием слушал ее сладкий голос. — А сюда его доставить мне помогли, ты не волнуйся, — продолжала источать эмоции она, а я с шутливым укором только качал головой и любовно обнимал ее за талию, все еще косясь на зеркало высотой почти во весь мой длинный рост, а у меня все-таки почти два метра без пары десятков. — Я еще шкатулку такую классную купила, я тебе покажу, да, и картину. Билл, смотри, все правда выглядит как настоящее!
Вскоре под этот беспрерывный поток восклицаний я был отведен к столу, где временно обретались остальные купленные для нашего дома обновы, и где все было с не меньшим ражем мне продемонстрировано и мною оценено.
— А зеркало поставим в нашей спальне! Просто мне так оно нравится! Хорошо? — она умоляюще пронзила меня буквально намертво своим лазурным взором, и я, в самом деле, не посмел бы перечить, попроси она что-то куда более значимое, чем этот пустяк.
— Конечно, делай все, что посчитаешь нужным, — совсем не стал я возражать и улыбнулся, да и не было никакого повода перечить ей в этом.
Зеркало и действительно выглядело как дорогущий антиквариат, за который, как мне казалось, мы должны были бы отвалить баснословную сумму на каком-нибудь аукционе. То же касалось и остальных покупок, сделанных тогда Мари, но долго в эти подробности и мысли я не вдавался: повезло да повезло, и, наспех пообедав, я вновь так и убежал на работу, где всячески и вполне-таки успешно старался влиться в новый коллектив и не косячить.
А повторная моя встреча с этим зеркалом состоялась уже только вечером: мне было велено поставить его в спальне, почти в углу, у стены, прямо рядом со шкафом, чтобы нам было еще и удобнее переодеваться. В то же время оно захватывало обзором даже кусок нашей кровати, зато смотрелось именно в этом месте при этом лучше всего.
С задачей я справился, и мы, полюбовавшись этой новой деталью пускай еще недоработанного интерьера, вскоре отправились гулять, отлично скоротав время сразу до ухода ко сну в приятном обществе друг друга.
Впечатлений за день у меня было слишком много, и весьма разных: были и положительные, и отрицательные, не знаю даже, каких больше, пожалуй, все-таки первых, так как я волей-неволей стараюсь видеть во всем чаще плюсы и уроки на будущее. Однако ночью мне расслабиться почему-то совершенно не удалось..
Во сне, таком спутанном и тяжелом, нагроможденном многочисленными спусками и падениями, полными необъяснимых опасностей, мне до безумия было тревожно и страшно. Казалось, меня кто-то преследует, а я совсем не вижу никого, оттого и смертельно боюсь, будто могу иметь право только на смазанные ощущения, теряя возможность смотреть. Но чувства эти были уж далеко не приятными, на спине даже выступал противный холодный пот, а дыхание сбивалось, словно после стремительного бега по огромной лестнице на несколько этажей вверх.
В какой-то миг эта адская паника возросла просто кошмарно, и я, дернувшись в крике и отчаянно зажмурившись, будто при угрозе смерти, резко оказался в реальности, все еще часто дыша и ощущая липкую влагу на своей коже, рожденную тем непонятным сном. Детали его я совершенно не мог сформулировать после того, как открыл глаза.
Рядом со мной тихо спала Марика, видимо, снова неосознанно выбравшись из моих объятий и отвернувшись, так как все еще не привыкла, что спит уже не одна, и я все же заметно успокоился, пытаясь унять встревоженное сердце. Похоже, я сегодня и правда перестарался и вымотался морально, плюс завтра проверка какая-то к нам придет. Вряд ли будут что-то требовать от меня, я у них работаю от силы неделю, но все равно как-то стремно мне, если честно..
Облегченно вздохнув и протерев глаза, я снова устроился поближе к Марике, развернул к себе и, чмокнув, крепко обнял, получая короткое ответное объятие перед тем, как она опять уснула.