Чем дальше говорил Олег, тем ниже склонялись головы послов. Когда же он замолчал, самый старший и чиновный среди послов - логофет дрома - сказал:
- Мы согласны, князь.
Казначей в ужасе шепнул логофету дрома:
- Во всей Византии нет столько золота, сколько он спрашивает. Мы не в силах уплатить столько...
- Сейчас надо во что бы то ни стало спасти город от разрушения, а потом сторгуемся, - быстро ответил логофет дрома и, поклонившись Олегу, торжественно проговорил: - Божественный император наш Лев VI приглашает тебя, князь Великой Скифии, с твоими стратигами посетить его дворец.
Веем же твоим воинам будет доставлено угощение в лагерь.
- Приглашает - придём, - ответил Олег.
ОЛЕГ В ИМПЕРАТОРСКОМ ДВОРЦЕ
У городских ворот Олега встретили, униженно кланяясь, патриарх, священники в полном облачении и весь синклит.
Олег и дружина ехали по улицам на конях, а знатнейшие царьградские вельможи шля рядом, пешие.
Князь смотрел по сторонам на дворцы, колоннады, торговые галереи, храмы и думал: действительно, богатый город, Смотрел на людей, которые стояли тесной и тихой толпой у стен и со страхом и подобострастием взирали на грозных победителей, были тут люди в богатых одеждах, но больше бедняков в лохмотьях.
При входе в императорский дворец слуги преградили Олегу дорогу. Препозит - распорядитель дворцовым церемокиалом, - - кланяясь, что-то вкрадчиво сказал, обращаясь к Олегу.
Стемид перевел.
- Он говорит, что не положено входить в императорские покои с оружием и просит отдать слугам мечи.
- Мечи привели нас сюда, и мы войдём с ними, - ответил Олег и оттолкнул препозита.
Препозит, извернувшись, побежал впереди, указывая дорогу, и двери перед ними раскрывались как бы сами собой.
Наконец вошли в обширный зал, в котором свет лился с потолка. В противоположном от входных дверей конце зала, сверкая и переливаясь золотом, возвышался императорский трои, на котором восседал император. Он был в пурпурной г-штии, на голове - диадема, на груди - золотая цепь, в руках - скипетр.
Перед троном стояло золотое дерево с золотыми листьями, с-?эди листьев на ветках сидели золотые птицы. Как только Олег вступил в тронный зал, птицы захлопали крыльями и запели.
По обеим сторонам трона сидели огромные золотые львы.
Они раскрывали пасти, били хвостами об пол и издавали устрашающий рык.
Услышав этот рык, Олег вздрогнул и схватился за меч, но, увидев, что львы не живые, успокоился.
Император полагал, что эти львы нагонят на диких скифов страху, какой они нагоняли обычно на иноземцев, но тут он просчитался.
Император сошёл с трона и двинулся навстречу Олегу, протягивая руки.
- Мы желаем жить с вами в любви верной и нерушимой, - заговорил он, - и ради того приносим вам дары и даём торжественную клятву блюсти неколебимую и неизменную дружбу с русскими князьями.
В зал вошли слуги с дарами. Подходя один за другим, они складывали к ногам Олега драгоценные блюда, кубки, златотканые одежды и материи. Гора сокровищ росла и росла...
Затем Лев VI пригласил Олега с князьями и воеводами в другой зал, где было приготовлено всё для пиршества.
Но Олег, боясь отравы, отказался от угощения и вернулся в лагерь.
Писцы императора Льва VI составляли мирный договор, чтобы утвердить мир не только словесным согласием, но и записанными речами и условиями.
Условий было много, всё надо было предусмотреть: и как мир соблюдать, и как купцам русским в Царьград, а царьградским на Русь ездить, чтобы ни тем, ни другим урона не чинить, и какие дани платить Царьграду Руси, и как споры решать, коли случатся, между Русью и царьградцами.
Олег поручил Стемиду крепко следить за тем, чтобы всё правильно записали царьградские писцы в том договоре.
И особо сказал, чтобы вписали условие о полонянниках: если кто из русских пленных окажется в рабстве в Царьграде, то возвратить его на Русь и возвратившему будет уплачена цена, за которую выкупил он полонянника, из княжеской казны.
Отправляясь домой на Русь, Олег повелел укрепить вверху на главных Золотых воротах Царьграда свой боевой щит, чтобы царьградцы всегда помнили свои клятвы и обещания.
РУССКАЯ ЗЕМЛЯ
Олег возвратился в Киев с великой честью и богатой данью.
И покатились спокойные дни, складываясь в благополучные годы. Замирённые, покорились соседи, богатая дань текла в Киев со всех сторон.
У Ольги и Игоря родился сын. Мальчику дали имя многообещающее, пророчащее - Святослав.
Покойное течение времени в пятое лето после похода на Царьград смутило непонятное небесное знамение. В конце месяца липеня каждый день с наступлением сумерек на западе являлась яркая, затмевающая все остальные вокруг себя звезда в виде копья.
Волхвы говорили, что не к добру это небесное знамение.
Десять дней всходила на небе копьевидная звезда, смущая умы и наводя страх.
Однако десять дней спустя копьё стало бледнеть и пропало вовсе, а никаких бед не последовало: ни нашествия, ни засухи, ни ливней, ни морового поветрия. Волхвы ошиблись.
Мало-помалу люди успокоились.
Однажды на пиру вспомнил Олег своего коня Летыша и спросил конюшего:
- - Где ныне мой любимый конь, от которого, как предсказывали волхвы, мне суждено принять смерть?
- Господин, тому уже третий год, как Летыш пал, - ответил конюший.
- Он пал, а я жив, - сказал Олег. - Отыщите тех волхвов и приведите сюда.
Волхвов отыскали, привели на княжий двор.
- Ложны ваши злые пророчества, лживы ваши слова, - сказал им Олег, а конюшему приказал: - Веди туда, где лежат кости Летыша, хочу увидеть их своими глазами.
Княеь с воеводами и дружиной сел на коня и поехал в поле.
Конюший привёл его к груде белых костей и белому конскому черепу.
- Вот кости Летыша.
Олег сошёл с седла и ступил ногой на конский череп.
- От этих ли костей будет мне смерть? - усмехнулся он.
Но вдруг из конского черепа выползла большая змея и ужалила князя в ногу, прокусив тонкий красный сапог,,.
"И ДАЛИ ЕМУ ЛЮДИ ПРОЗВАНИЕ - ВЕЩИЙ..."
На тризну по Олегу съехались князья и старейшины всех княжеств и земель, подвластных умершему князю.
Вокруг Киева на холмах и в долинах встали бесчисленные лагеря, шатры, палатки, загорелись костры, послышалась разноязыкая речь. Буйные сотоварищи Олега по походам поминали князя, как положено, пиршествами и воинскими ристаниями, в которых полтора десятка бойцов лишились жизни, а ран и увечий никто не считал.
Киев стал похож на осаждённый город.
В княжьей гриднице на поминном пиру за столами сидели князья и воеводы.
Во главе стола на княжеском престоле восседали Игорь и Ольга.
К Игорю подошёл молодой воевода Свенельд, тихо сказал на ухо:
- Князь, наши дружинники подрались с древлянами.
Их розняли, а древляне орут, хвастают: "Старый волчище, что нас примучил, помер, а молодому мы сами брюхо распорем". Мы их связали на всякий случай. Что повелишь делать, князь?
Ударила Игорю кровь в голову, рука сама схватилась за рукоять меча, кинул он гневный взгляд на древлянского князя Мала.
Но Ольга перехватила его руку на рукояти, зашептала:
- Опомнись, князь! Мечом голову снести не велик труд, да потом не приставишь. Надо прежде разузнать - то ли это пьяная похвальба, то ли они выболтали тайные мысли их князя.
А в другое ухо Стемид шепчет:
- Обнажишь меч - непоправимая беда может быть.
Поверь моим сединам, не единожды бывало, что торопливым гневом в единую минуту разрушалось созидаемое долгими годами.