Она вздохнула, ссутулившись, словно не могла больше сопротивляться.
― Я буду спать в гостевой комнате. Уже слишком поздно, чтобы возвращаться к Рэйлинн. Завтра утром я возьму некоторые вещи и уеду. Пожалуйста, отпусти меня.
И снова я стоял словно статуя, стоически молчал, не в силах сказать «да». Мы смотрели друг на друга в темной квартире, свет из кухни освещал ее щеки, покрытые румянцем. Темные круги под глазами, скривившийся рот, который я хотел целовать и видеть улыбку. Я скучал по ее ямочкам, и знал, что если не отпущу ее, то никогда больше их не увижу.
Изо дня в день я бы сталкивался с ее разочарованием и болью. Это не медовый месяц, в котором я мог бы ее соблазнить. Верана была не из тех женщин, которых легко обмануть, и уж точно не более одного раза.
Поэтому я молчал, заставляя себя позволить сожалению и собственной боли прорваться наружу. Я не мог произнести ни слова, но мог бы открыться ей. Я задолжал ей намного больше, но это было все, что я мог заставить себя дать сейчас. К сожалению, это только усилило ее боль, и на глаза навернулись слезы.
Но она быстро сморгнула их.
― Спокойной ночи, Нико, ― прошептала она, проходя мимо меня.
Я позволил ей уйти, так же как и собирался отпустить ее утром.
Щелчок ее двери заставил что-то щелкнуть в моей голове, высвобождая поток слов, которые я хотел сказать. Она набросилась на меня, как я того заслуживал, и мое тело словно перешло в режим борьбы, блокируя все слабые места. Теперь, когда она ушла, они хлынули наружу.
Я не собираюсь ликвидировать компанию.
Пять лет, потому что хотел тебя ― потому что ты это ты.
Я вижу только тебя.
Ты мне небезразлична.
Пожалуйста, не уходи.
Ты важнее любой мести.
Я люблю тебя.
Мои мышцы задрожали, я хотел пойти к ней и сказать все это.
Но на самом деле она была права. Что сделано, то сделано. И если она была мне дорога, я должен дать ей свободу, которую она заслужила.
Но сначала мне нужно было сделать пару телефонных звонков.
Я покопался в задней части винного шкафа и нашел непочатую бутылку, которую искал, зная, что ночь обещает быть долгой.
Мои действия привели меня сюда, и я не мог разжать губы и сказать ей то, что хотел, но мог показать.
Сев за стол, выпил и принялся за работу.
ГЛАВА 38
Лоренцо уничтожал твое наследие.
Ты нужна мне.
Ты... мне небезразлична.
Слова вырывались с трудом, и я задумалась, говорил ли он их кому-нибудь раньше. Но затем поняла, что это не имеет значения, потому что, скорее всего, это очередная уловка, чтобы заставить меня остаться. Наверняка ему от меня что-то нужно. Зачем кому-то я рядом, если от меня нет пользы? По крайней мере, пока молчу и играю по их правилам, я интересна.
Наш спор породил хаос, порождая одну мысль за другой, пока моя голова не запульсировала под тяжестью всего этого. Как только я закрыла дверь в гостевую комнату, наружу вырвался первый всхлип, и я бросилась в ванную, включила горячую воду, чтобы все смыть. Гнев, боль, желание, потребность... любовь. Я хотела, чтобы все исчезло, потому что не могла этого вынести. Я вышла из душа и смахнула пар с зеркала, глядя на женщину, но в ответ на меня смотрела незнакомка.
В последний раз такое со мной произошло на яхте, когда позади меня стоял Нико и предъявлял на меня права. Я хотела снова быть той женщиной. Хотела принадлежать ему.
Нынешняя версия мне не нравилась, и я не могла представить, что в будущем, что-то изменится, не думаю, что, глядя в зеркало, я смогу увидеть что-то помимо потери.
Тебе обязательно его терять?
Самый большой страх при встрече с Нико дал о себе знать. Я избегала его, потому что, ― несмотря на ложь и боль, ― любила его. Я хотела стать женщиной, которую он освободил, и не хотела думать о том, чем мне придется пожертвовать ради этого. Я не хотела превратиться в женщину, которая будет закрывать глаза на ложь из-за любви. Я уважала себя и не хотела состоять в таких отношениях.
К тому времени, как взошло солнце, я спала не более пары часов.
Я прищурила опухшие глаза от ярких лучей света, проникающих в комнату. Перевернувшись на спину, зарылась руками в волосы, чтобы ослабить давление от ночных рыданий.