}Когда я прихожу в себя, отяжелевшее за день солнце, лениво спускается к горизонту. Время близится к вечеру. Плохо. Я выпил слишком много, больше, чем в первый раз. Если я каждый день буду недееспособен по нескольку часов, до Рюмпа мы и до осени не доберемся.
}Впрочем, я чувствую себя сытым и полностью переполненным энергией. Не думаю, что имеет смысл пить человека завтра. В его крови слишком много жизненной энергии, ее и на несколько дней должно хватить. Я помнил, что эффект совершенно не сравним с кровью других животных, но все равно не могу избавиться от ощущения, что сегодня трапеза была еще вкуснее.}
}Я оглядываюсь в поисках моего добровольного донора. Том безмятежно дремлет возле меня. Даже во сне губы изогнуты в дурной улыбке. Осторожно толкаю его, чтобы разбудить.
}- Ледышка, - еще шире улыбается сонный мальчик, - Ну и как тебе ощущения? – подначивает меня, хотя где-то в глубине души беспокоится о том, что мне не понравилось, и я передумаю насчет уговора. После его крови, я слышу его эмоции еще громче.
}- Хорошо, – подбираю я нейтральное определение, - Ты сам в порядке? – дождавшись кивка, я продолжаю: - Тогда мы выступаем. Сегодня нам еще много предстоит пройти.
}Определившись с направлением, мы отправляемся в путь. Бесцельное хождение кругами позади. Теперь мы следуем к определенной цели. Через некоторое время Том выматывается. Освещение недостаточное для человека и этот особо неуклюжий экземпляр постоянно спотыкается. Но не жалуется, а продолжает двигаться вперед. Для него спешка имеет гораздо большее значение, чем для меня. Максимум, чем я могу ему помочь – пресекать на корню попытки разговоров, чтобы парень не тратил силы еще и на них. Мы останавливаемся на ночлег через несколько часов после того, как на небе появляются звезды.
}Том мгновенно проваливается в сон. Его сон такой же легкий и беспечный, как и обычное настроение моего странного спутника.}
}Его сны, его кровь, его чувства, его мысли, его голос… Наверное, я уже насквозь пропитан этим человеком.
}За четыре дня до
}Сегодня мы случайно выходим к крупному роднику, надежно спрятавшемуся среди покрытых мхом камней. Мальчишка вдоволь напивается воды, а затем обновляет содержимое своих фляг. Нам давно не попадалась такого искристо чистого источника. Я долго любуюсь на стремительно текущую воду. Попробовав рукой, нахожу ее приятно прохладной.
}- Наверное, нужно уходить, – с сожалением говорит Том.
}- Зачем?
}- Чтобы злые лесные звери, приходящие сюда на водопой, нами не пообедали, – ехидно поясняет мой спутник.
}Я смотрю на него с непониманием. Это звучит настолько глупо, что я бы рассмеялся, если бы мне это было доступно.
}- Ты разве не замечал, что мы вообще не встречаем животных? Здесь везде много хищников. Просто они слишком бояться меня, чтобы приближаться.
}Брови Тома удивленно выгибаются. Впрочем, от этого рассеянного создания я уже и не жду даже элементарных проявлений наблюдательности. После секундного замешательства мальчишка заливается хохотом, удивительно гармонично вплетающимся в журчание воды. Чуть успокоившись, объясняет:
}- Люди боятся животных, животные – вампиров, вампиры – людей. Парадоксально это. Кто-то из них определенно не прав, – хмыкает новоиспеченный философ.
}- И кто же, по-твоему?
}- Скорее всего, все сразу, - разводит руками человек.
}Оглядевшись в поисках наиболее приглянувшегося ему участку травяного настила, Том расслабленно ложится на спину, подкладывая руки под голову. Он смотрит в небо. Я смотрю в его глаза, отражающие небо. Сегодня на нем множество облаков, скрывающих яростное солнце. Резвящийся на высоте ветер гоняет их, заставляя принимать причудливые формы. Мой спутник с удовольствием наблюдает за ними, наслаждаясь отдыхом в приятном месте.
}- Том, а ты ешь мясо? – удается мне сформулировать вопрос, крутящийся на границе мыслей.
}- Конечно, - со странной, какой-то голодной интонацией отзывается мальчишка, - А что, Ледышка, ты хочешь меня угостить?
}- Да нет, мне просто стало интересно. При мне ты не ел ничего кроме ягод. Я подумал, может, это тоже какие-то глупые человеческие принципы.
}- Нет, я не ел мясо не поэтому… - разочаровано протягивает мальчишка, не получивший от меня угощение, - Просто охотник из меня, как из тебя жрица любви.}
}- А кто такая жрица любви? – с интересом цепляюсь за незнакомое определение.
}- Маленький ты еще, Ледышка, такие вопросы задавать!
}Мне требуется не меньше минуты, чтобы понять, что это он так шутит. Все-таки людское чувство юмора не подчиняется никаким законам логики. Я спешу увести беседу в сторону и предлагаю моему спутнику в дальнейшем добывать дичь вместе. Мальчик охотно соглашается. Мне интересно узнать его реакцию на мою охоту… Позже. Сейчас я хочу ополоснуться. Да и вещи было бы совсем не лишним постирать. Человек решает составить мне компанию.
}Когда Том стаскивает с себя одежду, я пользуюсь возможностью изучить его тело. Впервые я вижу его полностью обнаженным. Оно и впрямь отличается от тела вампира только тем, что мышцы сильнее развиты. Особенное внимание я обращаю на живот. Он не плоский, он рельефно расчерчен на кубики. Это смотрится весьма странно.
}Объект моего пристального внимания начинает нервно переступать с ноги на ногу. Я воспринимаю волны какой-то странной неловкости, исходящие от человека. Отворачиваюсь от него и раздеваюсь сам. Впрочем, эмоции Тома от этого только усиливаются. Он со свойственным ему жадным любопытством рассматривает меня, сравнивая с Джереми, чья комплекция значительно больше соответствует моей, чем Тома. Это открытие превращает эмоциональный фон человека во что-то невообразимое.
}Я отмахиваюсь от чужих мыслей и ополаскиваю лицо приятной текучей прохладой.}
}* * *
}Это уже можно назвать традицией. Разговоры по душам перед сном. Рассказы о собственных расах. О себе.
}С каждой ночью я лучше узнаю человеческую психологию. Мне нравится слушать Тома. Но эти разговоры - на лезвии ножа. Ведь мне в ответ приходится раскрываться перед ним. Человека неподдельно интересует моя раса. Вначале я старался говорить как можно меньше правды, даже касательно самых безобидных мелочей. Ведь эту информацию можно использовать против меня, моих братьев и сестер. Но я начинаю говорить правду неосознанно, словно устав изобретать небылицы. И если сейчас она касается мелочей, с каждым разом тема беседы становится все более острой, опасной.