Потом она арфу взяла со стены:
Пусть музыка звучит.
Но чуть рукой коснулась струны,
Заплакала навзрыд.
«О будь я дикой кошкой большой
И крысами — сыновья,
Моих сыновей в трущобе сырой
Прикончила бы я.
О будь я гончей собакой лихой
И зайцами — сыновья,
Моих сыновей в чащобе сырой
Прикончила бы я».
Невеста сказала: «Кто там поет?
Пойду загляну туда.
Тому, кто поет, заснуть не дает
Какая-то беда.
Скажи, отчего твоя песня грустна,
Как зимние хмурые дни?
В подвале лопнула бочка вина?
Тесто ушло из квашни?»
«Не вылилось из бочки вино,
Не уходило тесто.
С милым расстаться мне суждено,
Другая — его невеста».
«Скажи мне имя отца твоего,
Лицо твое странно знакомо».
«Рыцарем Чайки звали его,
Он за море уехал из дома».
«Я долго, сестра, этой встречи ждала
И счастье верну тебе смело.
Я мужу один поцелуй отдала,
А сердце отдать не успела.
Я флот нагрузила в заморской земле,
Парусов белокрылую стаю.
Домой я вернусь на одном корабле,
А восемь тебе оставляю».
Юный Джон
Девица села у ворот
Развеять грусть-тоску,
И видит — юноша идет
По желтому песку.
«Куда собрался, милый друг?
Должно быть, путь далек,
Коли не смотришь ты вокруг
И не жалеешь ног».
Он обернулся на ходу
И так ответил ей:
«К другой девице я иду,
Она тебя милей».
«Так, значит, летом на лугу
Ты лгал мне нежным взглядом?
А если я тебе солгу
Под снегом и под градом?»
«Когда и ты полюбишь вновь,
Простишь мою вину.
Нашел я новую любовь,
Ее не обману».
«Ах, неужто, Джон, до конца времен
Твоей не буду снова?
Неужто вправду ты влюблен
И мне искать другого?»
Он в первом городе купил
Дешевый перстенек
И ей на память подарил,
Безжалостен и строг.
«Ах, неужто, Джон, до конца времен
Твоей не буду снова?
Неужто вправду ты влюблен
И мне искать другого?»
Купил он в городе втором
Перчатки и меха
И ей велел искать добром
Другого жениха.
А в третьем городе он был
Приветлив, как всегда,
И снова так ее любил,
Как в прежние года.
Он подарил ей кошелек
И свадебное платье.
К себе девицу он привлек
И заключил в объятья.
Графиня-цыганка
Цыгане к замку пришли всемером.
Как странно они запели!
Так песня жгла, так нежна была,
Что встала графиня с постели.
Она к цыганам сошла во двор
Под бубна глухие удары.
Цыгане прельстились ее красотой
И сотворили чары.
Ей дали цыгане съесть имбиря,
Ореха мускатного дали,
Взамен семь перстней графиня дала,
Каких они ввек не видали.
Вернулся граф к любимой жене
Верхом и в доспехе бранном,
Но верный слуга ему сказал:
«Графиня ушла с цыганом».
«Седлайте живей гнедого коня,
Гнедой вороного обскачет.
Еще до заката узнаю я,
Где леди бездомная плачет».
«Поедем домой, любовь моя,
Вдвоем по горному склону.
Я на мече моем клянусь,
Что пальцем тебя не трону».
«Мы вместе ездили через поток,
И в замке была я хозяйкой,
А нынче поток перейду я вброд
С цыганской бродячей шайкой.
Мы в мягкой постели спали вдвоем,
Верны супружеской чести,
А нынче я в углу на золе
Засну с цыганами вместе.
По замку в сапожках ходила я
Из тонкой кожи испанской;
По вереску в грубых башмаках
Пойду я с ватагой цыганской.