Если деда и его старшего сына Ивана можно отнести к полупролетариям, так как они на какое-то время покидали крестьянское хозяйство, жили в городе и работали на производстве, а затем снова возвращались в деревню, то два младших сына окончательно порвали с землей, пополнив ряды пролетариата.
Мой отец, Василий Иванович Гераскин, был в семье младшим сыном. Родился также в деревне Сеитово в 1890 году. Окончил только сельскую школу. Трудовая деятельность отца началась в тринадцать лет. Беспрерывно работая на предприятиях Петербурга, он освоил сапожное, литейное, слесарное и токарное дело, став со временем высококвалифицированным рабочим.
Начавшийся в России общий демократический подъем, стачечное движение, сама революция 1905 года оказали определенное влияние и на сознание отца. Для него, подростка, все было ново, интересно и заманчиво.
За Невской заставой, в церкви при текстильной фабрике «Максвел», отец слушал проповеди священника Галона и в морозный день 9 января принял участие в шествии к Зимнему Дворцу с петицией петербургских рабочих к царю. Занимался в политическом кружке, помогал революционерам распространять среди рабочих и солдат Новочеркасского полка листовки и нелегальную литературу, участвовал в демонстрациях и октябрьской всеобщей стачке, задерживался полицией. И все же, забегая вперед, отмечу, что революционера из него не получилось. Наверное, к глубокому восприятию социалистических идей он оказался неподготовленным.
Наступил 1912 год. Через несколько месяцев отцу предстоял призыв в царскую армию. Чтобы избежать службы в пехоте, он накопил 125 рублей и на эти деньги окончил частные курсы шоферов. В те времена профессия шофера относилась к довольно уникальным специальностям.
В соответствии с действующим порядком призыва в царскую армию отец в октябре месяце выехал по месту рождения — в деревню Сеитово. Призыв проводился воинским начальником в уездном городке Ерахтур. Как обычно, он сопровождался шумным весельем и гуляньем рекрутов, причитаниями и напутствиями родных и близких.
Пересекши поездом с новобранцами почти всю Россию, отец через месяц пути прибыл в Харбин, тогда еще молодой город в северо-восточном Китае на реке Унгари, где ему предстояло служить в 1-й Заамурской железнодорожной бригаде. Части и подразделения бригады готовили специалистов для обслуживания Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД), построенной Россией в 1897–1903 годах.
Для отца началась новая жизнь. Солдатские будни, строгая дисциплина и жесткий воинский порядок отодвинули все личное на второй план. В свои права вступили «так точно» и «никак нет». Солдату выдавалось денежное содержание — один рубль в месяц. Из этой суммы тридцать пять копеек уходило на стирку, а остальное — на мелкие личные расходы.
Первые месяцы отец служил телеграфистом, а затем шофером. На единственном во всем Харбине автомобиле «опель» возил управляющего КВЖД генерала Хорвата.
Истекал второй год службы отца. В августе 1914 года вспыхнула Первая мировая война, отразившаяся и на его судьбе. В составе вновь сформированной 2-й Заамурской железнодорожной бригады отец, оставаясь шофером, в марте 1915-го прибыл во Львов. Здесь, в Галиции, его застала Февральская революция 1917 года. Отец вспоминал, что свержение самодержавия встретили в войсках, особенно солдаты, с восторгом и воодушевлением. Армия приняла присягу Временному правительству. Везде весели лозунги: «Да здравствуют Государственная дума и народ!», «Да здравствует свободная Россия!».
Как представитель солдат отец участвовал в работе фронтового съезда, состоявшегося весной 1917 года в городе Каменец-Подольском. На съезде присутствовали: А. Керенский, выступивший с речью, прапорщик Н. Крыленко — от большевиков и французский министр-социалист Альберт Тома, призывавший солдат продолжать войну до победного конца. О положении на фронте сделал доклад А. Брусилов. Генерал говорил о больших потерях в боях с противником, падении воинской дисциплины и растущем дезертирстве. А в целом — о развале армии. Имея в виду поднять боеспособность войск, съезд в одном из решений счел необходимым создать «ударные батальоны смерти» из добровольцев.
Эти и другие меры ни к чему не привели. Июньское наступление, организованное Временным правительством, провалилось.
Отступая из Галиции в составе русских войск, отец проделал на автомашине путь от Черновцов до Киева, где осенью 1917 года его часть расформировали. Вся дальнейшая жизнь и служба отца связаны главным образом с древним и самобытным Киевом. Город настолько стал ему близок и дорог, что отец всегда считал себя киевлянином. Время, предшествовавшее Отечественной войне, в жизни отца не назовешь безоблачным. Ему пришлось многое пережить.