Да, уже давно никто не сомневался в исходе войны, а в последние недели перед ее завершением счет велся на дни и часы. Известие о победе не было той неожиданностью, которая могла бы вызвать бурю чувств, тем более, что они уже выплеснулись в дни празднования освобождения Франции. К тому же, для нас, французов, трудный путь к славе начинался со дна глубокой пропасти и был отмечен катастрофическими промахами. Помимо удовлетворения, которое принесла счастливая развязка, пройденные испытания оставили в национальном сознании — и оставили навсегда! — глухую боль. И во всем мире залпы победного салюта, естественно, были встречены с огромным облегчением, поскольку отступили смерть, муки и горе, но не в восторженном исступлении, так как борьба была запятнана преступлениями, покрывшими позором все человечество. Каждый, кем бы он ни был и где бы ни проживал, ощущал в себе вновь нарождающуюся надежду на вечный мир и одновременно опасался, что и на этот раз «война, способная породить все», не породит мира.
Миссия, на которую меня подвигло отчаянное положение Родины, отныне выполнена. Непредсказуемая судьба распорядилась так, что мне пришлось довести Францию до конца сражения, в котором она рисковала всем. И вот — она живая, уважаемая, обретшая свои исконные земли и свое место в мире, призванная наряду с другими великими державами вершить судьбы человечества. Сегодняшний день заканчивается для Франции золотистым заревом уходящего на отдых солнца! Но каким светом будет озарен ее завтрашний день? Уже можно различить признаки снижения накала и наступающего расслабления. Как сохранить негаснущим пламя устремленного ввысь национального величия, раздутое из пепла дыханием бури, когда буря стихнет?
Глава пятая
Разлад
Едва затихло эхо орудийных залпов, как мир резко изменился. Напряжение сил и эмоций, с которым народы вели войну, сразу же утратило четкую цель. Напротив, пышным цветом расцвели амбиции держав и их взаимные притязания. Исчезли уважение и обходительность, которые худо-бедно держались в отношениях между союзниками перед лицом общего врага. Вчера было время сражений, сегодня — сведения счетов.
Наставший момент истины сразу обнажил слабость, в которой продолжала пребывать Франция, вынужденная добиваться своих целей, наталкиваясь на корыстные расчеты других держав. Было ясно, что последние несомненно попытаются оказать на нее давление при урегулировании нерешенных проблем и отвести ей место на задворках Истории, когда другие государства приступят к строительству нового мира. Но я был намерен не допустить этого. Более того, я считал, что крах Германии, разобщенность Европы, русско-американский антагонизм создают для чудом спасшейся Франции исключительные шансы, и я не исключал, что новая эра даст мне возможность приступить к осуществлению широкого плана, который я разработал для своей страны.
Франции предстояло обеспечить себе в Западной Европе безопасность, не допустив возрождения Рейха, способного вновь угрожать ее существованию. Ей необходимо было наладить сотрудничество и с Западом, и с Востоком, а в случае надобности заключить с той или иной стороной необходимый союз, ни в коей мере не поступаясь при этом независимостью. Ей требовалось для преодоления пока еще не очень явной опасности развала Французского Союза, постепенно преобразовать его в свободную ассоциацию стран. Очень важно для нее было объединить — политически, экономически и стратегически — государства, расположенные в зоне Рейна, Альп и Пиренеев, превратив новое сообщество в одну из трех самых мощных сил в мире, а если понадобится, то и в арбитра между советским и англосаксонским лагерями. С 1940 все, что я делал и говорил, служило бережному взращиванию этих возможностей. Сегодня, когда Франция твердо стояла на ногах, мне надлежало попытаться их реализовать.
Я располагал крайне ограниченными средствами. Однако, даже если Франция еще не вернула себе такого козыря, как ранг великой державы, у нее на руках были неплохие карты: прежде всего, это ее неоспоримый мировой престиж, которым она гордилась многие века и который ей удалось частично восстановить, удержавшись на краю бездны; во-вторых, это тот факт, что никто не мог пренебречь ее помощью в момент, когда человечество находилось в критическом состоянии; и наконец, нельзя было сбрасывать со счета ее территорию, ее народ, ее заморские владения. В будущем мы вновь обретем нашу силу, а пока уже эти факторы давали нам возможность действовать и рассчитывать на уважение в мире.