Выбрать главу

Нелепо идеализировать Большой мир, но Малый много хуже. А главное, он бесплоден причем во всех отношениях.

* * *

Посмотрел сюжет о фильмах, посвященных Наполеону. Редкая тема, большинство потенциальных зрителей интересуются совсем другим.

Первое место по мнению автора принадлежит фильму «Ватерлоо». Его мнение — дело частное, но так оказывается, думает и Жан Тюлар. Ну и я так думаю.

Остальные «призеры» — фильм Гитри и сериал начала века — так себе. Но прочие не дотягивают и до этого уровня. Я бы добавил сериал о Жозефине, хоть он достаточно камерный.

Наполеон на экране — тема очень интересны. Для меня.

3 СЕНТЯБРЯ (557 ДЕНЬ)

Полковник Ч. (полицейский полковник) рванул из Харькова далеко-далеко. Но не спрятался, полковник все-таки. Получил командировку от начальства и ездит по Западной Украине, хвастаясь посещением музеев и особенно ресторанов. «Гастрономический туризм», по его словам. Не сам ездит, с супругой. Жизнью доволен. Недавно получил грамоту за мужество и героизм в борьбе с врагом. Угу.

И вот встречаю я Сережку Фомина, А он Герой Советского Союза.
* * *

Жара ушла. Солнце светит ярко, но уже без летней ярости. И это очень отрадно.

Одно из несбывшихся пророчеств — управление климатом. Может, оно и к лучшему. Где управление, там и климатическое оружие. Впрочем, последнее вроде уже существует.

Хочется дождя, но пока не обещают.

* * *

В новой реальности фонарик стал необходимой принадлежностью, которую следует брать с собой и на улицу, и во двор, про подъезд и не говорю. А вот в квартире требуется нечто более серьезное. Чего только не выдумали! Скажем, лампочка, которая горит и от сети, и, когда отключат, сама по себе. Светильников развелось на любой вкус.

Война, война…

* * *

Мой заочный знакомый — боец, ставший инвалидом — большой любитель такой редкости, как вино из граната. Даже не знал, что и такое существует. Хотел купить — отправить в подарок, но не нашел. Очень жаль.

* * *

Столь часто поминаемый совок вполне реален, однако нуждается в более точном определении. Советская цивилизация (не только культура) — но какого периода? С 1917-го? С 1930-го?

Вопрос не так прост. Совок «большого стиля» мало похож на хрущевскую оттепель, а брежневский маразм — на перестройку, ибо она тоже совок, причем весьма типичный.

Для меня наиболее мерзкая часть совка, которую я воспринимаю крайне негативно — брежневский застой. Маразм в кубе, полное падение вкуса, жестокая цензура, царство идиотов. А ведь до сих пор любят и ценят.

Кстати, а существовала ли в ту эпоху (условно 1971–1988 гг.) хорошая фантастика? Вопрос очень не простой. Ах, АБС! — скажут фанаты. А не совок ли ваши АБС? — уточню я.

* * *

Консилиум во дворе по поводу лечения кошку. Абсцесс возле уха. Ловля кошки, лечение.

Кошка Соня жила во втором подъезде. Хозяева бежали быстрее лани, ее бросили. Поначалу контактировать ни с ем не решалась, только шипела. Теперь освоилась, трется о ноги, котята опять же.

Комендантша кошек ненавидит. Вероятно, любит мышей. И крыс.

* * *

Контраст в культуре между 1960-ми и 1970-ми очевиден и очень заметен, причем во всех отношениях. В кино он ярче, в фантастике — основательнее. Поразительно, что иначе (и хуже!) стали писать те же авторы, причем дело явно не в возрасте. Сравним не творчество АБС (о, великие, о-о-о!), хотя и о них сказать можно, а книги Ивана Ефремова. После всего написанного — «Таис Афинская»! Меня она еще и тогда мягко говоря поразила. Я еще подумал, что дед перестал себя контролировать. Женское мясо, капли слюны… Печальный финал.

Впрочем, ради объективности можно сравнить ежегодники «Фантастики». Те, что выходили уже в 1980-е можно даже не сравнивать, сразу в печку. Причем это впечатление и тех лет, и нынешнее, по результату нового просмотра.

А еще продолжали выходить романы Казанцева. Это было тяжко.

* * *

Мой заочный знакомый Анатолий прислал с фронта очередное стихотворение.

Хмари важкі, ніби зараз впадуть на степи, Божим канатам не втримати мокрі вітрила. Вирви, провалля, кургани, кістки, черепи, літери, писані кров’ю, багряним чорнилом, — Все упаде! Підімне під собою листи, згорне із гулом оправу небесної Книги. Лишиться морок, пустеля, могили, хрести, коло дев’яте нестерпно холодної криги. Скільки зосталося чистих іще сторінок? Скільки ще треба писати, багато чи мало? Пишемо Книгу уперто в диму цигарок. Кожен свою. Поки небо назавжди не впало…