Я увидел Юрпаса — шаман стоял чуть в стороне, в своём обычном наряде: кожа, мех, деревянные бусы. Рядом с ним — Даша. Она была в тёмном платье, лицо бледное, но спокойное. Ветер трепал её волосы, она не убирала их — просто смотрела.
Когда Ермак направился к воротам, все притихли. Он шёл медленно, но уверенно. Так возвращается к себе домой хозяин. Лицо в царапинах, рукава кафтана порваны вражескими клинками, но живой, настоящий. Не привидение.
Юрпас выдохнул что-то на непонятном мне языке и сделал шаг назад.
— Жив… — пробормотал он на русском. — Его дух силён…
Даша стояла, прижав руки к груди. Взглянула на меня и подошла. Как бы невзначай. Не хотела даже намека давать окружающим на наши отношения.
— Ты живой, — сказала негромко. — Я знала, что так будет, но…
— Живой, — кивнул я. — И Ермак тоже. Все будет хорошо.
Мы не обнимались, не хватались за руки, просто постояли рядом. Полминуты, а то и меньше. Затем Даша прошептала:
— Я позже приду.
И ушла обратно, не оглядываясь
Потом мы начали разгружать привезенное. Порох, соль, железо, вещи и все остальное. Переносили молча. Я носил вместе со всеми. Особенно тяжелыми были мешки с солью. Один раз я поскользнулся и чуть его не выронил. Хорошо, что соль — не посуда, упадет — не разобьется.
Где-то через полчаса ко мне прибежал молоденький казачок.
— Ермак зовет на совещание, — сказал.
Я отнес мешок, который был у меня в руках, и пошел к Ермаку.
Там уже были все. Сотники, Мещеряк, Лиходеев, главный стрелец «Волк» Собакин, Лука Щетинистый — все, кто имел отношению к оружию. Кроме них, здесь сидели и Лапоть, и кузнец Макар, и староста Тихон Родионович — без него с имеющимися людскими ресурсами не разобраться.
Первым начал говорить Ермак.
— Обоз доставлен. Самое главное, что есть порох. К сожалению, его не так много, как хотелось бы, поэтому будем экономить по-прежнему.
Затем помолчал и добавил:
— То, что мы думали, оказалось правдой. Больше нам грузы поставлять не будут. Не верят Строгановы, что мы сможем победить. Не хотят связываться с безнадежным делом.
Люди зашевелились, вздохнули, но никто ничего не сказал. Видимо, действительно были готовы к такому.
— Значит, остается в силе наш план. Разбить татар, когда она пойдут на Сибир, и тогда в наше дело поверят. Уже будет другой разговор. Победителям помогать легче.
— Эх, Ермак Тимофеевич, будет ли так, даже если победим… — проговорил Собакин.
— Будем надеяться, — жестко сказал Ермак. — В любом случае, город мы отстоим.
— Это да, — согласился Собакин. — Отступать не будем, да и некуда.
— Прохор, расскажи, что происходит, — попросил Ермак.
Лиходеев кашлянул.
— Много рассказывать нечего. Кучум готовится к нападению, собирает силы. Со всех краев к нему приходят. Стекаются люди, как вода. Понимает хан, что битва будет кровавой, и многих он здесь потеряет, но для него это неважно. Собирается залить город кровью — и своей, и чужой.
— Когда ждать этого?
— В течении двух месяцев точно. Но скорее всего за один, а то и за три недели.
— Давайте думать, что можно сделать, — сказал Ермак. — Порох нам доставлен, его на большое сражение теперь хватит. Но одним порохом такие битвы не выигрываются.
— Хорошо бы ров выкопать, — произнес Мещеряк. — Вдоль стен.
— Закидают и перелезут, — ответил Ермак. — К таким вещам татары приучены. Они для них не новость.
— Готовят вязанки сучьев, соломы, даже мешки для земли, — подтвердил Лиходеев. — Ну и мостики всякие деревянные, это само собой. В том числе из-за такого штурм города и откладывается. Кучум хочет по уму все сделать. А за вязанками они надеются от картечи спрятаться. Пуля такую пробьет, а мелкая картечь — едва ли.
— По телам своим пойдут, как уже было не раз, — проворчал сотник Иван Алексеев. — Им не привыкать. Засыпят ими ров, и вперед, по мертвым и раненым.
— Пусть лучше закидывают, чем сразу к стенам подойдут, — пожал плечами Мещеряк. — Я так думаю.
— Кто еще что скажет? — спросил Ермак. — На руднике хорошо засада получилась, когда татары посчитали, что защиты никакой. Тут тоже могут так же — толпой побежать, а у нас залпов будет несколько, если еще деревянные пушки поставим. Разок пальнут — а большего от них и не требуется.
— Да не будет так, Ермак Тимофеевич, — вздохнул Матвей. — Они ужен поняли, чего бояться.
Мнения разделились. Кто-то был «за», кто-то считал затею бессмысленной.
— А если рогатин наставить впереди рва? — предложил Лапоть. — Через них с вязанками особо не переберешься. А пока их порубят, людей потеряют множество. Хотя тоже будут прятаться защитами и прочим.
Это Ермаку уже понравилось больше.
— Сделаем? — спросил он у Лаптя.
— Деваться некуда, — пожал плечами он. — Придется поработать.
— А ты, Максим, что скажешь? — обратился Ермак ко мне. — Ты у нас мастер по всяким хитростям.
— Ров — нужен, — ответил я. — И рогатины — тоже. Задержат, а мы, тем временем, будем со стен стрелять. Деревянные пушки тоже можно поставить, они будут как запасные, если толпа побежит, пока будем перезаряжаться. Ну а то что поработать придется — что с того!
— Тогда решено, — махнул рукой Ермак, — делаем. Все будут копать ров и ставить колья. И казаки, и бабы, и прочие. Еще что можно?
— Обмазать глиной все постройки, — сказал я. — Обязательно. Будут нас закидывать горящими стрелами наверняка. В походе за обозом помогла, и тут поможет. И еще очень важное…
Все уставили глаза на меня.
— Как мы собираемся защищать струги? Если на суше у нас есть стены, и еще будет ров, частокол… то что делать со стругами? До них по воде добраться можно будет запросто. И на лодках, и даже вплавь. Сожгут их, и все. Даже если отобьемся, придется их заново делать, а это не один и не два дня. Как на Руси узнают, что мы победили? Да и здесь, получается, будем заперты в Сибире.
— Правильно говоришь… — задумчиво кивнул Мещеряк. — И что ты предлагаешь? Если стену по воде сделать, вбить колья в дно, то это и долго очень, и преодолеть ее татары смогут легко, потому как защитить там куда сложнее, чем на земле. Подплывут на своих лодочках, забросят веревки, и все. Можно будет башен сделать, но и они не устоят. Да и очень сложно это.
— Я предлагаю иначе. Все струги мы обмажем глиной и прикроем щитами от огня. А несколько стругов, самых больших, превратим в плавучие крепости — обошьем палубу деревом сверху донизу, только бойницы для стрельбы оставим. Доски сделаем толстые, чтоб стрела не пробивала, и тоже от огня защитим.
Люди замолчали, обдумывая сказанное мной. Очень необычное предложение! Таких кораблей пока еще не видели. Но заманчиво — спрятался внутри, и почти в безопасности
— Ты учти, что у татар тоже ружья тоже есть, хоть и немного. Для обстрела стругов они точно пойдут. А пуля летит сильнее, чем стрела.
— Сделаем хитро, — ответил я. Доски будем класть в два слоя. Верхний — из древесины потверже, из дуба или ясеня, второй слой — из сосны, а между ними положим шкуры, войлок, зальем смолой. Если не в упор и под углом, то выстрел не возьмет, застрянет пуля. Расколет первую доску, но затем сместится и застрянет.
— Хорошая мысль, — одобрил Ермак. — Но татар пойдет толпа. И по берегу смогут дойти. У нас стены не до самой воды.
— Стены продолжим до реки. Тут иначе не получится! А в струги, может, поставим несколько деревянных пушек. Первым делом усилим те лодки, которые у берега стоять будут. Они в самом опасном месте. И еще… Я хочу сделать железные пушки. Теперь у нас пороха побольше, и можно будет их использовать. Особенно они важны на воде будут.
— А сможешь? — удивился Ермак.
— Небольшого калибра, из железных полос, стянутых обручами — вполне. Одну пушку за несколько дней, если помогать будут.