— Спасибо, — поблагодарил я, и старик медленно вышел из избы.
Все недоуменно посмотрели на меня. Мой странный вопрос показался интересным. Какая еще рыба?
— Если он не мог перескочить через стену, — сказал я, — то он попал в город через ворота. А поскольку он через них не проходил, значит, его пронесли в каких-то вещах, чтоб не увидела охрана. И, скорее всего, рядом с ним лежала рыба, поэтому он так ей и пропах. Во всяком случае, проверить это надо.
— Точно, — хлопнул себя по лбу один из сотников. — Как мы не догадались!
— Кто на рынке торгует рыбой? — обратился Ермак к старосте Тихону Родионовичу.
— Много кто… — ответил тот. — Но рыбу носят все в небольших корзинах, там такого, как этот, не спрячешь… Хотя!
Он вскочил на ноги.
— Есть один! Татарский купец Сафар. У него рыбы больше всего. Он нанимает рыбаков выше по реке, те ловят, а он сюда возит. Рыба у него хорошая, дорогая. И с ним слуга, тоже татарин, огромный, плечистый. Так вот, они вчера рыбу заносили. Целую гору! Охранник еще смеялся — куда вам столько, неужто продадите, сгниет ведь! А тот в ответ только подмигивал — не бойся, продадим!
— Он здесь?- спросил Матвей.
— Здесь… А слуга его уже уплыл на лодке. Сафар тоже вроде собирался, я проходил по рынку, видел, что он собирает потихоньку вещи.
— Быстрее туда, пока он не удрал! — скомандовал Ермак.
Все, кто был здесь, бросились наружу и побежали к рынку по улице, которую, наверное, можно назвать главной. Народ расступался, глядя на нас с удивлением и тревогой. Ночные костры еще горели, ветер гнал запах дыма.
Торговля на рынке находилась в самом разгаре. Людей было много. И городских, и приезжих. Те, кто что-то продавал, тоже что-то покупали. Торговля в основном шла в виде обмена. Меха на инструменты, мясо на гвозди, и так далее. Понаблюдать за этим интересно, но не сейчас.
— Вон он, Сафар, — показал рукой Родион Тихонович.
Я узнал его. Это был тот самый пожилой татарин, который причитал по поводу того, что взятый в плен разведчиками кучумовский солдат не стал разговаривать с Ермаком, а бросился на часового и погиб.
С ума сойти. Он так искренне говорил, что с Ермаком надо дружить… Не ошиблись ли мы? А потом одернул себя — ты что, не видел, как люди умеют притворяться? Забыл о том, как было в Афганистане? Как люди днем широко улыбаются, а ночью ставят растяжки?
Сафар с вытаращенными от удивления глазами стоял за прилавком и смотрел, как мы идём. Ермак оказался около него первым.
— Сафар, покажи свои вещи.
— Что случилось, Ермак-батюшка? Торговля моя честная. Налоги плачу, место своё держу.
— Показывай, — холодно повторил Ермак.
К ним подошли двое казаков, положив руки на эфесы сабель. Сафар понял, что лучше не спорить, пожал плечами и отступил.
Около его прилавка стояло три корзины и несколько бочек, в которых плавала предназначенная для продажи рыба. Две корзины были пустыми и обычного вида, а третья… Очень большая и с двойными стенками — внутри находилось пространство, в котором мог уместиться человек тех габаритов, который напал на меня. Там не виднелось никакой рыбьей чешуи и слизи, то есть рыбы никогда не было.
Все мгновенно стало ясно. Во внутренней корзине лежал убийца из таинственного племени. Просто так засыпать его рыбой было нельзя — пока несли, живые и скользкие рыбьи тела могли растрястись, и человек стал бы видел, да и задохнешься за пару минут. А так никакая охрана не догадается.
Мещеряк выругался.
— Он привёз его. В корзине. Через ворота, как товар.
— Кто это был? — спросил Ермак.
— Я не понимаю, о чем вы! — воскликнул татарин, подняв руки к небу. — Кто был в корзине? О чем вы? Я мирный торговец! Я ни во что не вмешиваюсь!
— Я не знаю, — отрезал татарин. — Я торгую рыбой. Я ничего не понимаю! За что такая несправедливость!
— Арестовать его и допросить, — зло сказал Ермак. — Посмотрим, как он тогда заговорит!
К купцу подошёл молодой казак, парень лет двадцати, крепкий, с рыжими усами. Он взял его за локоть:
— Идёшь с нами. Не дёргайся.
И тут все произошло очень быстро. Сафар переменился в лице, выхватил из рукава нож, ударил им казака по руке и бросился к Ермаку.
Глава 8
Всё произошло в одно движение.
Лезвие зацепило казака с невероятной быстротой, которой никак нельзя было ожидать от пожилого торговца. Брызнула кровь, казак не закричал и не испугался, но на секунду замешкался, и Сафару этого оказалось достаточно.
Никакой он не купец, понял я. Убийца. Фанатик. Постаревший, но еще способный разрезать на куски кого угодно.