Кучум бросил саблю стражу и тяжело сел обратно. Тишина повисла над шатром.
— Завтра соберёте совет, — сказал он, словно ничего не случилось. — Нужно решить, что делать дальше.
Гонец всё ещё стоял на коленях, бледный как мел.
— Ступай, — бросил ему Кучум. — Пусть все знают, что ошибок я не прощаю.
…После испытаний самострелов в голове гудело, пальцы ныли от работы. Всё было хорошо, но усталость давала себя знать. Я уже собирался ложиться спать, когда снаружи послышался лёгкий скрип — будто кто-то осторожно ступил на сухую доску. Я выглянул за дверь.
Она стояла в тени. Черное платье, несмотря на лунный свет, почти сливалось с темнотой. Даша. Та самая. Мистическим образом пропавшая накануне.
— Здравствуй, — сказал я.
— Здравствуй, — с едва заметной улыбкой откликнулась она.
— Куда ты пропала вчера?
— Я никуда пропадала, — произнесла Даша все с той же улыбкой.
— Тогда, получается, случилось наваждение.
Она чуть слышно засмеялась.
— Не боишься пойти со мной?
— Нет, — ответил я. — Я смелый.
— Тогда иди.
Она пошла к городской стене, к тому месту, где бесследно исчезла вчера. Несмотря на луну, темень там была, хоть глаза выколи. У самой стены Даша наклонилась и подняла из земли темный люк.
— Это что? — спросил я, хотя все стало понятно и так.
— Подземный ход. Один из нескольких, какие есть в городе. Мне разрешено выходить наружу по ночам. Охрана знает. Я собираю травы, а некоторые из них сильнее, если сорвать их ночью.
— А как ты их находишь? — изумился я.
— Умею видеть в темноте. Думаешь, зря многие считают меня здесь колдуньей? — засмеялась Даша.
— Вот это да… — я покачал головой.
— И еще, — сказала Даша. — иногда я выхожу за ограду для того, чтобы посмотреть, нет ли татарских разведчиков. Ночью я их вижу, а они меня — нет. Ну что, пойдешь со мной, или страшно?
— Очень страшно, — пошутил я, — но пойду.
Из люка тянуло сыростью и мхом. Даша спустилась внутрь. Я последовал за ней, а потом закрыл люк.
Ход был низкий, приходилось пригибаться. Мы шли в абсолютном мраке. Руки я держал впереди, чтобы не врезаться в стену. Потом Даша открыла люк, в подземелье проникла капелька лунного света, и мы вылезли наверх около пристани.
Но стража со стен нас видеть не могла. Слишком темно.
— И что теперь? — спросил я.
— Не хочешь пойти поплавать? — ответила Даша. — Там же, где ты купаешься по утрам. Там действительно хорошее место.
— Как бы не сломать ноги по дороге, — усмехнулся я.
— Буду держать тебя за руку, — пообещала Даша.
— Тогда вперед, — кивнул я.
Через пару минут мы оказались на месте. Даша, судя по всему, не обманула — она действительно видела в темноте, как кошка. Шла вперед так же быстро, как человек ходит днем, и предупреждала меня о низких ветках и ямах.
На пляже было гораздо светлее. Луна вышла из-за туч, Иртыш блестел серебром.
Даша направилась к воде. Не дойдя до нее нескольких шагов, она остановилась и быстрым движением сбросила платье.
Глава 16
Оставшись обнаженной, она прыгнула в воду. Брызги разлетелись сверкающими осколками. Она проплыла под водой десяток метров, затем вынырнула и обернулась к берегу.
— А ты что, не хочешь поплавать? — сказала она.
— Почему… — ответил я, — очень даже хочу.
Я разделся и тоже прыгнул в воду.
Она оказалась неожиданно теплой. Почему — не знаю. Может, мне просто так показалось.
Когда я подплыл к Даше, она засмеялась и плеснула на меня водой.
Потом засмеялась и быстро поплыла вдаль.
— Догоняй!
Плавала она быстро. Может, я бы и успел за ней, но она неожиданно нырнула и появилась над поверхностью совсем далеко.
— Так нечестно, — произнес я.
Даша подплыла ко мне и обняла меня за шею.
— Только ничего не говори ни слова, — сказала она.
— Хорошо, — ответил я, целуя ее в губы.
Она обхватила меня ногами.
…Потом мы лежали на песке, спрятавшись от света луны за широким стволом дерева.
— Не вздумай никому говорить про подземный ход. И сам им не пользуйся. Обещаешь?
— Да, — кивнул я. — Когда я тебя еще смогу увидеть?
— Не знаю. Я сама тебя найду.
Я замолчал. Настаивать о следующей встрече сейчас по меньшей мере глупо. Но расставаться не хотелось. Не знаю, что я чувствовал. Но так хорошо мне не было давно. Не хотелось бы, чтоб все, что между нами произошло, оказалось сном… который больше никогда не приснится.