— Значит, решили ударить здесь, — сказал я. — Лишить нас лодок, подбодрить этой победой своих, а нас, наоборот, загнать в тоску.
— Именно так, — кивнул Ермак серьёзно. — Теперь придётся следить за водой постоянно. Если сегодня они попытались, завтра могут повторить. Нам надо думать, как защищать струги, чтобы к ним больше никто не смог подобраться. А то мы готовились к бою, а о лазутчиках толком не подумали.
Мы помолчали, глядя на тела убитых диверсантов, затем Ермак отдал приказ казакам:
— Утроить дозоры! Смотреть в оба! А утром, как только рассветет, обыскать берег, может, что-то ещё найдём!
Казаки молча разошлись, унеся тела в город, а я еще ненадолго остался стоять на берегу, глядя на Иртыш, чёрный и спокойный, безразличный к тому, что происходит здесь у людей.
Заснуть было тяжело, но я себя заставил. Если не спать, голова работает неважно. А мои мозги сейчас ой как нужны. Поэтому слушай свою же команду: забыть обо всем и отключиться. Сейчас у тебя никаких проблем. Вокруг чистейшая экология, здоровая еда, работа на свежем воздухе. Хотя нет, в кузне воздух свежий не особо. Ну да неважно, спать — и все!
Под утро, когда небо начало сереть, я ещё раз прошёлся по берегу, осматривая струги. Вроде все были целы. Около них расхаживали мрачные и невыспавшиеся казаки из охраны.
Оставалось только надеяться, что сегодняшняя тревога заставит всех быть осторожнее и внимательнее. На коварство врага надо отвечать коварством своим. Кто коварней — тот и победит. Таковы реалии войны. Изменить тут ничего не получится.
…Дни выдались такими, что в будущем вспоминать не захочется. Очень уж много работы! Второй моей задачей, сравнимой по значимости для обороны города с созданием новых пушек, являлось строительство особых стругов-«броненосцев», надежно защищающих свой экипаж от стрел, а также «закрывающих грудью» остальные лодки. Картечь со стен до воды, на которой стоят дальние лодки, будет доставать уже так себе.
Идея с виду простая, но быстро реализовать её тяжело, особенно учитывая, на какой «разрыв» работали наши плотники и прикрепленные к ним помощники.
Строительство «броненосцев», если быть точным, заключалось в том, что мы взяли четыре самых больших струга и начали их переделывать.
Так-то струг, по сути является крупной лодкой, способной брать на борт несколько десятков бойцов и, при необходимости, даже пушки. Но он уязвим перед огнём, стрелами, и абордажем превосходящих сил противника. Поэтому наша задача — предусмотреть защиту от всего этого.
И мы начали укреплять и надстраивать корпус. Собрали прочных досок из лиственницы, толстых и твёрдых. Это был внешний слой, который должен был выдерживать основные удары стрел и даже пуль, потому что ружья у кучумовцев тоже были. Доски крепили гвоздями и деревянными нагелями.
Но этого оказалось мало. Я знал, что между слоями древесины хорошо бы положить что-то, что поможет погасить силу удара, то есть прослойку. Особых вариантов, кроме шкур животных, у нас не было.
В идеале использовать сырые бычьи шкуры. Их можно, кстати, даже растянуть поверх досок, с внешней стороны, и там периодически поливать водой, чтобы не высыхали.
Но тут возникает масса проблем. Во-первых, они высыхают, хотя это решается методом их каждодневного поливания водой. Во-вторых, гниют. Можно пропитать и промазать их различными составами — солью, уксусом, жиром, золой… но это лишь отдалит неизбежное, причем отдалит ненадолго. На неделю-две. А если проклятый Кучум не нападет в эти дни? Кто знает, что у него на уме!
Поэтому выбрали другой способ — старые шкуры плюс пропитка их костяным клеем. В клей добавить золы и березового дегтя от гниения, а после пропитки еще и обмазать их глиной для защиты от сырости и огня. Хотя не думаю, что огонь им сильно угрожал — шкуры будут все-таки между слоев древесины, горящая стрела до них легко добраться не должна, да и костяной клей не особенно горюч.
Хотя пожарники со мной наверняка не согласятся и приведут тысячи примеров, когда пламя разгоралось там, где гореть по идее нечему вообще. Поэтому я решил все-таки сделать «по уму», потратить время, но добавить надежности.
Затем была проведена ревизия шкур, благо их в городке находилось очень много, а некоторые были приобретены у соседей, остяков и вогулов. Шкуры диких зверей в Сибири шестнадцатого века — не дефицит вообще.
Таким образом, десятки старых и новых, потрёпанных и не очень шкур медведей, лосей, волков, коров и быков были сложены в кучи на берегу. Мы нарезали их широкими лентами для укладывания слоями между досками, варили клей и щедро промазывали им шкуры. А затем наступала очередь глины.